Дизайн

[Jentani]

Думаю будет в тему? xD
Если нет, то пост можно удалить

Эпиг в подарок xD

За настройками, милости прошу в комменты xD
Ну или же просто оставляйте ваши впечатления (мне же интересно x) )

@темы: Дизайн

---

вам этот парень никого не напоминает?

[Vergil*s_brother]

Разукрашка смерти XDDD

@темы: вопрос

---

[tsukihana]

Не прошло и месяца как я посмотрела Death Note отсталая
Так вот у меня вопрос , я посмотрела клип группы Maximum the hormone - Zetsubou Billy, а кто первым там поет???
Знаю что глупо, но помогите....

@темы: вопрос

---

[Red apple]

[Sabrina U]

Название: «Красное яблоко».
Автор: Sabrina Unforgiven (Сабрина Непрощённая).
Размещение: Запрещено.
Фендом: Death Note / Kuroshitsuji.
Жанр: Кроссовер. AU. Юмор (даже стеб...).
Рейтинг: G.
Пейринг: Очень страшный.
Размер: Мини (742 слова).
Дисклеймер: Все герои Kuroshitsuji и Death Note принадлежат тем, кому они принадлежат.
От автора: Господа, я к вам вынужденно. Остальные DN-сообщества, в которых я состою, черт возьми, по Вамми -(

Рюук удобно устроился на вершине Токийской Телебашни, намереваясь перекусить. Ярко-красное яблоко висело у него на ремне, зацепленное за черешок.
Вид с Башни открывался просто потрясающий — это было одной из главных причин выбора именно этого места для завтрака. Кроме того, Рюук приглядывал нового владельца для Тетради — он ужасно соскучился, ведь со времен его эпопеи с Ягами Лайтом прошло так много времени...
Он отцепил яблоко и потер и без того блестящий бок. Яблоко отозвалось приятным скрипом, свидетельствующим о его безупречной чистоте. Черные когти на красной кожуре смотрелись прекрасно; Рюук сглотнул набежавшую слюну и приготовился вкусить наслаждение обладания райским фруктом, но был неожиданно совершенно нагло прерван.
Нечто появилось прямо из воздуха и, оглашая окрестности громкими воплями, свалилось аккурат на голову Рюука. Шинигами ввиду такого непотребного обращения потерял равновесие и едва не выронил собственную Тетрадь Смерти, но все-таки успел вовремя ее подхватить. Яблоку же повезло меньше...
Оно не упало, нет. Оно оказалось в цепких лапках летуна.
Когда первый шок прошел, Рюук смог рассмотреть, кого же принесло к нему недобрыми силами. Нечто опозналось как человекоподобное существо с ярко-красными волосами и изящными очками в тон. Помимо этого красный цвет присутствовал и в одежде, и в глазах. Взгляд шинигами скользнул под плащ существа, выискивая что-нибудь, напоминающее декольте... И вот тут летун неожиданно улыбнулся, демонстрируя набор из острых акульих зубов. Белоснежных, как ни странно.
— Отдай, — потребовал Рюук, имея в виду яблоко.
— Что тебе отдать? — закатил... Закатила? В общем, патетически закатило глаза существо и приготовилось упасть в обморок. — Мою честь, нахал?!
Рюук опешил. Очевидно, на него свалилась все-таки дама, раз завела речь о какой-то чести.
— Хм, а я, пожалуй, не против, — красная окинула Рюука взглядом, в котором мало что могло сказать о невинности. — Ты весь такой черный... Блестящий... Сексуальный... Ах...
— Эй, яблоко верни, — наконец выдавил Рюук, чувствуя, что начинает паниковать. Он свято верил в то, что его невозможно напугать или поразить, но красная, похоже, была в силах опровергнуть эту аксиому.
— Яблоко? — красная перевела взгляд на свои руки и с удивлением уставилась на фрукт. — Ой, какое красное, — произнесла она с придыханием. — Я так люблю красный цвет...
— По тебе заметно, — вполголоса пробормотал Рюук.
— Красный цвет — цвет страсти! — все больше распалялась летунья. — О, как он меня заводит...
Воспользовавшись тем, что она снова закрыла глаза, Рюук выхватил свой заслуженный завтрак из ее рук.
— Жадина! — мгновенно оскорбилась красная.
— Я его для себя доставал, — отрезал Рюук. — Бродяжек кормить не подряжался.
— Я — бродяжка?! — глаза красной опасно округлились, рискуя превысить все нормы. — Я — шинигами!
— Ты?! — Рюук даже жевать перестал — от непередаваемого изумления.
На всякий случай он покосился на пространство над головой красной. Цифр, свидетельствующих о продолжительности жизни, он действительно не нашел; но помимо этого, к его удивлению, он не смог прочитать и имя: оно было записано какими-то странными закорючками. Ему даже вспомнилась фраза, которую употреблял Ягами-младший, сталкиваясь с подобным явлением в своем компьютере: «неправильная кодировка».
— Да, я! — гордо вздернула носик красная. — У меня даже коса шинигами есть, — она продемонстрировала нечто, что больше напоминало маникюрные ножницы, нежели указанный предмет. Заметив скептический взгляд собеседника, она смутилась и поправилась: — То есть замена косе. Мою Уилл куда-то утащил в очередной раз...
— А зачем шинигами коса? — спросил Рюук. — У Деллидубли, помнится, тоже есть, но она у него вроде как украшение. У нормальных шинигами должна быть Тетрадь Смерти, — он продемонстрировал свою.
— Ой, тетрадочка, — красная даже в ладоши хлопнула, не иначе, как от восторга. — А ты туда имена своих любовниц записываешь, красавец?
Рюук и моргнуть не успел, как его Тетрадь оказалась в руках красной. Она с умопомрачительной скоростью ее пролистала, открыла на чистом листе, выдернула у Рюука ручку и что-то быстро написала, после чего вернула все отобранное.
— Ой, ну ладно, мне пора, — подмигнула красная. — Я тут вообще по делам...
После чего она спрыгнула вниз, размахивая своими ножничками.
Окончательно опешивший от таких событий Рюук открыл Тетрадь. Через весь лист, наискосок, красовалась надпись: «Ты милашка! Надеюсь на скорую встречу — только позови, и я примчусь к тебе на крыльях любви! Твой Грелль».
Рюук осознал, что опять теряет равновесие. Расправив крылья и уцепившись двумя руками за шпиль, он снова перечитал надпись, но в ней, разумеется, ничего не изменилось. Пришлось признать, что этим прекрасным утром на вершине Токийской Телебашни, в тот самый момент, когда он почти воссоединился с яблоком, до него домогался мужчина.
Рюук закрыл глаза. Ему вдруг подумалось, что в мире Богов Смерти не так уж и скучно...

@темы: фанфик

---

[this Jesus must die]

Что ж, поддамся чувству "стадного интсинкта" и внесу свою лепту в данное сообщество.

Название - Это уже не игра
Автор -  Willy__Wonka
Жанр - Angst, POV Мэтт, Deathfic, Songfic
Рейтинг - G
Пэйринг - Мелло, Мэтт
Размещение - только с этой шапкой.
Предупреждение: Сопли-сопли.

Это уже не игра

Пожалуйста не сгорай,
Ведь кто-то же должен гореть.
За углом начинается Рай -
Нужно только чуть-чуть потерпеть.
Шагни обратно за край -
Тебе рано еще сгорать.
За углом начинается Рай -
Нужно только чуть-чуть подождать. (с) Флер - Голос

Ты слишком рано начал сгорать, Мелло, слишком рано. Не побоюсь сказать, что тебя убило твое тщеславие. Навязчивая идея быть лучше, чем кто-то, лучше, чем Ниа. Вообще, с появлением этого беловолосого нечто, в наших тесных кругах именуемого не иначе, как "комок ваты", жизнь в приюте кардинально изменилась. Точнее наша жизнь. Твое место "самого-самого" занял он. Ты был в этом уверен. И даже не догадывался, что для кого-то ты - единственный и неповторимый, самый лучший. К моемй великому сожалению этим таинственным "кем-то" был я. Но тебя слишком волновало общественное признание и, на все мои доводы, ты лишь отмахивался и бросал в ответ обидные фразы. Что-то, вроде: "Если ты смирился с третьим местом, то я не намерен сдаваться без боя". Знаешь, говоря это, ты делал мне очень больно. Впрочем, твое внимание было занято совсем другим, чтобы заметить это. Обижался я не долго, потому, что знал - ты все равно не извинишься, а терять тебя, мне не хотелось. И я каждый раз терпел. Сначало было мучительно больно. А потом я научился не замечать твои едкие фразы.
Так шло время. Меня никогда особо не волновал ни Ниа, ни мое место в приюте. Единственное, что имело значение - это ты, Мелло.
Когда, однажды, ты ворвался в нашу комнату, весь взъерошенный и с каким-то странным блеском в глазах, я понял - ничего хорошего это не сулит. И, знаешь, я оказался чертовски прав. Ты сообщил мне, что уходишь их приюта и со скоростью света стал собирать свои скромные пожитки в заплечный рюкзак. Я, стараясь сохранять спокойствие, сказал, что одного тебя не пущу. Ты, конечно же, стал отнекиваться, мол, сам справишся, что я тут ни при чем, что это только твое дело.. Но на этот раз я твердо решил. Не знаю, откуда во мне появилось столько решимости. Но еще больше меня поразило то, что ты не убил меня тогда. Ведь, где это видано, что бы какой-то паж перечил королю.. принцу. Готическому принцу, не терпещему приреканий со стороны подданых. Хотя.. круг "приближенных" был не так уж и велик и включал в себя, на тот момент, только меня. Уже через полчаса мы шли по автостраде в новую жизнь.


Расскажи мне о смерти,
мой маленький принц,
или будем молчать
всю ночь до утра...
Слушая проколотых
бабочек крик,
глядя с тоской
мертвым птицам в глаза..
Мы не будем здесь
вместе никогда... (с) Флер - Никогда

Знаешь, вместе мы не были никогда. Всегда был ты и я. Но никак не "мы". Я был твоей молчаливой тенью с тлеющей сигаретой в зубах и неизменной PSP в руке. Ты никогда не любил мои увлечения. Всегда презрительно фыркал, когда я закуривал очередную сигарету или по-новой запускал любимую игру. Ты даже не догадывался, что все это - лишь попытки, хотя бы некоторое время, не думать о тебе. К моему великому сожалению, попытки - безуспешные. Но я был благодарен тебе хотя бы за то, что ты позволял мне любоватся собой издалека. А уж когда мне было дозволено прикасаться к тебе (по большим церковным праздникам, разумеется), я был на седьмом небе от счастья. Знаешь, твоя навящивая идея - быть лучше всех и вся, а моей навящивой идеей был ты. Я смирился с ролью верной псины, которая прибегает по первому зову, в любое время дня и ночи на помощь. Я спрятал свое ЭГО далеко и надолго. Просто потому, что с тобой нельзя по-другому, Мелло. Это стало моей платой за тот сумасшедший рай, который ты, сам не ведая того, иногда дарил мне.

Это плата за рай на полчаса.
Нам на встречу в машинах летят
Изумлённые лица.
Это плата за рай на полчаса,
Это наш с тобой маленький
Апокалипсис. (с) Флер - Рай на полчаса.

Я уже, даже, стал получать какое-то садистское удовольствие от этой жизни, как в нее вихрем ворвался некий "Бог нового мира" в народе именуемый Кирой. Ты просто слетел с катушек. Сначала, я не мог понять такого рвения к поимки этого человека, но когда узнал, что этим делом занялся Ниа понял - это надолго. Нашей, отчасти, счастливой жизни, пришел тотальный конец. Ты стал еще более скрытным, озлобленным. Ниа всегда был на шаг впереди, ты просто должен был смириться. Конечно, сказать это вслух я не осмеливался, ибо в ту же секунду полчил бы пару десятков пуль в свое бренное тело. Нет, смерти, как таковой, я не боялся. Но если бы я умер - кто оберегал бы тебя? Поэтому, я молча, уткнувшись в свои "бессполезные игрушки", как их ласково нарек ты, выслушивал отредактированный, план, который "ну никак не может провалиться".
И вот, в ночь перед заданием, ты, в тысячный раз, пересказываешь мне детали миссии. Потом, наигранно улыбаясь, начинаешь мечтать (вслух, разумеется), как уделаешь Ниа. Потом смеешься. Но я знаю, что за этой напущенной радостью, ты пытаешься скрыть свои страх. Подхожу к тебе и крепко прижимаю к себе. Сначала, ты пытаешься вырваться, но потом безвольно свисаешь на моих руках и я замечаю, как подрагивают втои плечи. Крепче прижимаю тебя, стараясь отдать хотя бы сотую часть своего тепла. Кажется, получается. Ты успокаиваешься и неуверено обнимаешь меня за талию. Знаешь, Мелло, ради этого можно умереть. Я целую тебя, непереставая шептать какую-то, по моему мнению, успокаивающую, ласковую чушь.
Потом ты начинаешь извиняться, за что, что сломал мою жизнь, но я останавливю поток слов требовательным поцелуем. Не извиняйся, Мелло, не надо. Я сам выбрал это, когда пошел за импульсивным мальчишкой в новую, пусть и такую короткую, жизнь. Это ночь принадлежит только нам. Пусть она и последняя. Сейчас это не имеет, ровным счетом, никакого значения.

Ты меня научил
Не бояться страданий,
Уходить, не дождавшись
Аплодисментов.
Пусть взрываются звёзды
За преступность желаний,
Лишь бы ты был со мной
За секунду до смерти. (с) Флер - Рай на полчаса

"Они не будут стрелять, я знаю.. Они блефуют.."
В следующее мгновение я чувствую, как ледяная сталь разрывает мое тело.
Появляется чувство какой-то детской обиды. Почему они выстрелили?
Хотя, это становится не важно, когда в тело врывается еще несколько пуль..
Вторая... Шестая... Десятая... я сбился со счету. Тяжело думать, когда тело покидает столь необходимая жидкость, как кровь. Падаю на асфальт, прислонившись спиной к холодной дверце автомобиля.
"Береги себя, Мелло. Береги, раз уж я не смог" думаю я и отключаюсь. А старый-добрый PSP мелькает надписью "Game over" и в следующую секунду экран гаснет.
"Надо было сохраниться..." - промелькает больная мысль в моем воспаленном сознании, позволяя хотя бы в последние секудны жизни забыть, что это уже не игра...

Название: Черный человек
Автор:  Willy__Wonka
Бета:  Allergy
Рейтинг: G
Пейринг: Мелло/Мэтт
Жанр: Deathfic, POV Мелло, Angst, AU.
Саммари: Действие происходит после смерти Мэтта. Мелло остался жив (уж не знаю, каким образом, но факт остается фактом).
От автора: Этот фанфик был написан в результате страшнейшей депрессии, поэтому очень сопливо и неинтересно.. Рекомендую читать под Secondhand Serenade - Fall For You.
Размещение: Только с этой шапкой.

Черный человек

"Осень... я никогда ее не любил. Осенью у меня начинается меланхолия. Бесконечные дожди, каплями барабанят по крышам серых домов спящего города… Я никогда никому не признавался, но... эти грозы сводят меня с ума. Хочется убежать от этого... Далеко-далеко, лишь бы спрятаться от ослепляющих вспышек молний, сопровождающихся грозными раскатами грома. Осенью рано темнеет… Темной-темной ночью, в темном-темном городе, по темной-темной улице шел темный-темный человек... Помнишь, Мэтт? Так, обычно, начинались все наши детские страшилки… Это казалось таким обычным, непринужденным.. до тех пор, пока я сам не стал этим "черным-черным" человеком, бесцельно слонявшимся по улицам, кажется, вымершего города…"

Помнишь, как в приюте мы, разложив прямо посреди комнаты палатку, сидели в ней и говорили. Просто говорили... о том, чем мы займемся, когда уйдем из приюта. Я в лицах описывал тебе, как стану приемником Эл, как уделаю этого беловолосого выскочку, как мы поселимся в соседних домах и будем каждый день ходить друг к другу в гости… А ты, в свою очередь улыбался так тепло, что я становился абсолютно уверен - все это обязательно сбудется и мы всегда будем вместе. "Пока смерть не разлучит нас"… Так говорят в малобюджетных смазливых мелодрамах... Но мы не в фильме… и смерть, все же нас разлучила.

Медленно подхожу к внушительным воротам кладбища и направляюсь в самую глубь… " Как ты мог, Мэтт?? Почему? Почему ты умер? Почему оставил меня? Почему ты не убедил меня, что это бесполезно?? Хотя, ты пытался… Ты говорил, что бы я остудил свои пыл и еще раз все обдумал. А я кричал, злобно сжимая в руке шоколад, что если ты струсил, то я тебя ни на секунду не задерживаю… На самом деле струсил я... Струсил признать то, что мои план - утопия, то, что я никогда не смогу поймать этого чертового Киру, то, что всё это ошибка... а за ошибки, как правило, следует платить. Кто же знал, что цена будет так высока, Мэтт? Кто знал?.."

А помнишь, как однажды я затеял драку в приюте, с ребятами из старших классов, за то, что они назвали меня "принцессой"? Я тогда так сильно разозлился, что просто не отдавал отчета в своих действиях. Впрочем, так происходит всегда. Я очень вспыльчив. А ты, когда Роджер вызвал меня к себе в кабинет, ты пошел вместо меня. Вы говорили около 15 минут, а я, все это время, стоял возле двери, безуспешно пытаясь услышать ваш диалог. Потом ты вышел с довольной улыбкой и сказал, что все в порядке. Я был очень удивлен. Всю последующую неделю я настоятельно требовал рассказать мне, что ты ему сказал, а ты в ответ лишь улыбался и вновь возвращался к своей приставке… Оу, о ней следует сказать отдельно. Твой «gameboy» для тебя - и царь, и Бог, и черт знает, кто еще. Ты везде ходил с ним. Знаешь, я даже ревновал. Когда мы с тобой ссорились, ты садился на подоконник и начинал играть. У тебя была любимая вещь. А моей любимой вещью был ты… Хотя нет, это звучит ужасно. Конечно же, вещью ты не был. Ты просто был любимым.

Подхожу к твоей могиле. "О, Боже, Мэтт, я себе никогда не смогу этого простить… Зачем я втянул тебя в это дело?! Стираю пыль с обелиска, обнажив всего лишь три буквы "R.I.P"… да, Мэтт... ни имени, ни фамилии... и никаких тебе цветов с лентами, никаких трогательных слов... Лишь пачка твоих любимых сигарет, размокших под дождем. О, Боже, какой же я дурак. Как я мог допустить твою смерть, Мэтт? Прости меня..."
Падаю на колени возле твоего надгробия.

Когда я понял, что ты для меня значишь гораздо больше, чем друг... да, впрочем, гораздо больше, чем, что бы то ни было, черт возьми! Так вот, когда я это понял - я испугался. Великий Михаэль Кель испугался! Я отчаянно пытался убедить себя, что это все не правда, но подсознание упорно твердило - ты влюбился в своего друга. Когда я принял этот факт, то появилось другое чувство - злость. Я был зол на себя за то, что не смог сохранить нашей дружбы… Зол был на себя, а срывался на тебя... А ты, клацая кнопками своей любимой игрушки, молча выслушивал мои упреки по любому поводу. Молча. Спокойно. В этом весь ты. Ты даже представить себе не можешь, как злил меня своим пофигизмом! Однажды я, в очередном приступе лютой злобы, вырвал из твоих рук PSP и со всей силы впечатал ее в стену. Дальше... Как будто кто-то включил замедленную съемку. Я видел, как в неизвестном направлении медленно разлетаются кнопочки и как основная часть, издав последний предсмертный писк, вдребезги разлетелась. В этот момент я по-настоящему испугался. В красках представив как ты, закричав, подвергнешь меня тому же, что только что сделал я... сделал с твоей любимой вещью.. Уже приготовившись получить удар я ощутил тяжесть твоей руки на плече. Затем, ты развернул меня к себе и поцеловал. Не так, как в фильмах, которые мы, тайком ото всех, смотрели по ночам. Ты аккуратно приложился к моим губам, и я почувствовал взрыв в груди. Здравый смысл настоятельно советовал мне прекратить это безумие, но я "вежливо отказался"... где он был, мать его, когда я швырял твой PSP в серую стену нашей комнаты?! Вот пусть и теперь молчит. Не могу точно сказать, сколько это продолжалось. Возможно, лишь несколько секунд… но я запомнил это чувство навсегда.

Я столько всего должен был сказать тебе, Мэтт. А еще больше - спросить. Я так мало о тебе знал... Но это не мешало любить тебя… Ты всегда был рядом… "В горести и радости, в болезни и здравии"... Опять эти дурацкие мелодрамы. Сейчас все кажется таким важным... Каждый твой взгляд, каждый вздох... Я просто не могу поверить, что ты бросил меня. Оставил одного в этом сером мире. Знаешь, я теперь бросаюсь на всех людей в полосатых джемперах. Мне кажется, что это ты. Что сейчас ты улыбнешься мне, закуришь, и все будет как прежде. Но каждый раз, сталкиваясь с непонимающим взглядом очередного прохожего, который поступил столь опрометчиво, надев полосатую вещь, мое сердце разрывается на части. Мне все время чудится твой голос и писк этой проклятой игры.. Для тебя жизнь - не больше, чем очередная компьютерная игра. Но ты проиграл, Мэтт. МЫ проиграли... Game over, понимаешь? Ты погиб… а я выжил. Я бы все отдал, что бы умереть вместе с тобой. Я так тебе этого и не сказал... Я люблю тебя, Мэтт!

"Я знаю, Мелло, я знаю..." - такой знакомый, до боли родной голос...
Я, резко подскочив, стал осматриваться.
"Почудилось..."
Это всего лишь завывание осеннего ветра.
Всего лишь местное кладбище с очередной безымянной могилой.
Всего лишь серый город, в котором стало больше на одного "черного-черного человека"...

Вопрос: Ну, как оно? )

1. Оба не понравились		11	(30.56%)
2. Первый лучше		0	(0%)
3. Второй лучше		7	(19.44%)
4. Оба понравились		18	(50%)
Всего:		36

@темы: фанфик

---

Новогодняя история

[Alenas Valkeris]

Название: Новогодняя история №1
Автор: e.nara
Фэндом: Death Note
Персонажи/Пейринг: подразумевается Лайт/Л, остальные на подхвате
Рейтинг: G
Жанр: недоангст
Размер: мини
Дисклеймер: не моё
Размещение: с разрешения
Предупреждение: возможный ООС, упоминание о смерти персонажа (которая, впрочем, была в каноне)
От автора: автор в курсе, что НГ был давно х)

читать

- Где гирлянды? - крикнул Лайт через плечо, опасно балансируя на табуретке. Тут же, словно по мановению волшебной палочки, в воздухе повисло искомое украшение. Вернее, держал-то его Рюук, но видно его было далеко не всем. Физиономия Бога смерти кривилась в еле сдерживаемой издевательской усмешке: после смерти Л он совсем заскучал, но время от времени придумывал себе развлечения.

Вполголоса чертыхнувшись, Лайт выдернул из рук шинигами гирлянду и тревожно огляделся. К счастью, и Ягами-старший, и Саю, весело переговариваясь, развешивали бумажные фонарики и на неожиданное представление внимания не обратили. Лайт перевёл дух и скосил взгляд на виновника своего беспокойства. Рюук попытался сделать невинное лицо, но материал, которым он располагал для этой цели, для этого явно не подходил.

- Рюук, я выброшу все яблоки, которые только есть в доме, - еле слышно прошипел Лайт сквозь сжатые зубы. Жутковатая улыбка шинигами ясно показала, что угрозу он всерьёз не принял, но через мгновение Рюук издал хриплый лающий смешок и всё-таки ответил:
- Да ладно тебе, Лайт... Ты слишком серьёзен, а сейчас в этом нет смысла. Тебе все верят... Маленький фокус бы никому не повредил.
- Придержи свои фокусы для своего мира, - жёстко произнёс Ягами, и Рюук снова зашёлся хриплым кашляющим смехом.
- Лайт, помоги мне повесить этот фонарик, я не достаю! - раздался звонкий голос Саю, и Лайт отвлёкся.
- Да, конечно! - он легко спрыгнул с табуретки и с улыбкой подошёл к сестре. Рюук проводил его долгим взглядом и тяжело вздохнул: предпраздничное веселье нагоняло на него скуку, которую не могли развеять даже яблоки.

Вот-вот должен был наступить Новый год, уже третий по счёту после смерти Л. Лайт никогда особенно не любил этот праздник. Его семью же, напротив, предстоящие торжества явно радовали, и это было заметно. Отец в последнее время сильно сдал, практически передав основные обязанности сыну, но в преддверии праздника словно снова оживился, да и мать с младшей сестрой прямо светились от счастья. Лайт рассеянно следил за хлопочущими родными и впервые за долгое время ощущал что-то отдалённо напоминавшее спокойствие. Впрочем, идиллия прервалась довольно быстро, когда раздался оглушительный звонок в дверь.

- Лайт, Миса пришла! - радостно прокричала Саю. Ягами помедлил, но вышел в прихожую - как раз вовремя, чтобы получить свою порцию объятий и поцелуев.
- Ла-айт, я так соскучилась! - Миса буквально душила его, а Саю застыла рядом с таким умилённым выражением лица, что Ягами всё-таки поднял руку и осторожно похлопал "свою девушку" по спине. Лайт машинально отметил, что сегодня Миса была особенно легкомысленно одета, хотя на улице было довольно холодно. Видимо, она решила принарядиться ради праздника, равнодушно подумал юноша.
- Миса, пошли в гостиную, - обворожительно улыбнулся он, и девушка тут же растаяла, глядя на него влюблённым взглядом. Лайт прекрасно знал, что так будет, и в очередной раз убедился, что в мире ничего не меняется - разумеется, кроме того, что безраздельно принадлежит ему. Впрочем, хотя Миса была предсказуемой, она приносила пользу, думал Лайт, не забывая улыбаться девушке и предупредительно поддерживать её под локоток.

Вскоре звонок раздался снова, и тогда в дом Ягами ввалились сразу все сотрудники отдела по борьбе с Кирой. Начали раздаваться поздравления, и дом наполнился многоголосым шумом. Мацуда смущённо разулыбался Мисе, и та кокетливо захихикала, одновременно стреляя глазками на Лайта: ревнует ли? Ягами притворно нахмурился, впрочем, не чувствуя ничего кроме скуки. Утренний настрой пропал, снова уступив место привычному напряжению. В обычные дни оно уже практически не чувствовалось: Лайт слишком привык лицемерить. Однако сегодня что-то было не так, и Ягами никак не мог понять, что. Вероятно, это утренняя выходка Рюука каким-то образом выбила юношу из колеи.

Вокруг все продолжали галдеть, наперебой обсуждая предстоящие празднования, итоги года и прочую ерунду.

- Выпьем за то, чтобы в следующем году Лайту удалось вычислить Киру! - как всегда, отличился Мацуда. "Болван", - насмешливо подумал Ягами, но остальные с энтузиазмом поддержали тост. Лайт незаметно скрипнул зубами, но поднялся, аккуратно держа бокал с шампанским за ножку, и ответил:
- Не думаю, что я - тот, кто достоин первого тоста. Я предлагаю выпить за Л. - на мгновение повисло молчание, даже Миса притихла, наблюдая за Лайтом широко раскрытыми блестящими глазами. Рюук закашлялся от смеха за его спиной. Юноша упорно не опускал взгляда, переводя его с одного из собравшихся на другого. Ягами-старший усмехнулся в усы, а Мацуда громким шёпотом принялся объяснять соседям по столу:
- Лайт такой скромный, вот и не хочет...
- При чём тут моя скромность? - нахмурился Лайт. Его глаза вдохновенно засверкали, и он быстро заговорил: - Он начал это расследование, поэтому мы должны выпить за него первым! По-моему, это будет просто-напросто справедливо!
Рюук уже буквально давился от хохота:
- С тобой... действительно... не соскучишься, - прокряхтел шинигами, устало заваливаясь на спину и лукаво поблёскивая красными глазами.
- Лайт... Успокойся, - прошептала Миса, но юноша едва обратил на неё внимание.
- Я должен играть роль, - еле слышно огрызнулся он и больше даже не смотрел в сторону Амане. Гости вяло и вразнобой проговорили: "За Л!" и выпили, не чокаясь. Лайт снова сел, чувствуя какую-то дикую усталость, мгновенно навалившуюся на него. Он молча смотрел в стол, рассеянно вертя бокал в пальцах, и так задумался, что не заметил, что среди присутствующих, уже буквально сверливших его глазами, уже пошёл шепоток. Обстановку разрядила мать семейства Ягами, которая принесла десерт.

- Кто хочет клубничный торт? - улыбаясь, спросила она. Все облегчённо выдохнули и потянулись со своими тарелками.
- Лайт? - мать всё ещё улыбалась, несколько удивлённая, что сын так и остался на месте.
- У меня аллергия на клубнику... - на автомате проговорил юноша и спохватился только через пару секунд: - То есть, не люблю сладкое, - поправился он и тут же поймал задумчивый взгляд Рюука.

После завершения празднования Лайт поднимался в свою комнату, когда шинигами облетел его сбоку и спросил, оскалившись:
- Лайт... Тебе ведь тоже скучно, так?
- Глупости, - оборвал его Ягами, уже нажимая на ручку двери.

Наступал Новый год, и у Киры было ещё много работы.

@темы: фанфик

---

Разыскивается.

[Брутальная Миледи]

Для альтернативной косплей-фотосессии по мотивам "Death Note" разыскивается очень высокий худой сугойный красавец-брюнет бунтарского, если не мефистофелевского, типа, способный сыграть роль Риука, знакомый с Каноном и готовый сотрудничать с нами. Тот, для кого косплей означает также и умение чувствовать персонажа, правильно подать заданный образ. Готовый к любым перевоплощениям актёр, обладающий творческим подходом и желанием делать реально качественный проект.

Местопровидение съёмок ограничено Москвой и Московской областью.

Мы с готовностью выслушаем в U-mail предложения всех, кто желает создать нечто новое, отличающееся от того, что в ассортименте можно найти в любом сообществе по косплею.

Связь:
Mara - www.diary.ru/~milady-m/
Snow - www.diary.ru/~snowy-gibberish/

@темы: косплей

---

[7-2-3-0-5]

[Sabrina U]

Название: «Семь два три ноль пять».
Автор: Sabrina Unforgiven (Сабрина Непрощённая).
Бета: Pelageja.
Размещение: Запрещено.
Фендом: Death Note.
Жанр: AU. Яой. POV Мэтт.
Рейтинг: PG-15.
Пейринг: Мэтт/Мэлло.
Дисклеймер: Все герои Death Note принадлежат тем, кому они принадлежат.
Предупреждение: Крышеснос с полнейшим мозговыносом.


Семь два три ноль пять.

Пальцы летят по клавиатуре, почти невесомые нажатия — по экрану бегут ровные строчки букв. Набираю текст. Мне самому смешно читать то, что выходит, но я уверен, что адресат охотно все проглотит — и попросит добавки. Мэлло будет доволен.

Периодически я кошусь на монитор второго ноутбука; там — передача с камеры слежения в конференц-зале. Сегодня в нашей компании совещание относительно текущего положения дел и будущего развития. Господа сотрудники представляют свои доклады; белобрысый слушает их, полулежа в кресле и грызя шоколадку. Паршивец, сколько раз я ему должен повторять, что это вредно?

Видимо, ровно столько же, сколько он мне будет выговаривать об опасности курения. Мы никогда не придем к соглашению, потому что ни один из нас не в состоянии уступить.

Ложусь на кровать, смотрю в потолок. Произношу:

— Семь два три ноль пять.

Набор цифр. Прицепившийся рефрен.

Шевеление на мониторе привлекает мое внимание.

Надо же, Мэлло садится в более приличную позу. С чего бы это?

Окидываю взглядом всех, сидящих за круглым столом.

Ни одной женщины — это наше главное условие: женщинам нельзя доверять, их можно только трахать.

Десять мужчин в одинаково строгих костюмах — и на этом сходство заканчивается, начинаются сплошные различия.

Впрочем... Нет. Приглядевшись, замечаю еще одну общую черту: все они не отрывают взглядов от белобрысого... И от этого я весь подбираюсь.

Я не люблю, когда люди смотрят так.

— Семь два три ноль пять, — словно мантра какая-то, словно дыхательная гимнастика.

Они шарят взглядами по Мэлло, раздевают его, гладят бесстыже везде, где могут дотянуться. Один хватает его за волосы, заставляет задрать голову, открывая беззащитный кадык. Другой с силой жмет сосок, полагая, что это приятно. Третий...

Я не хочу на это смотреть.

Я чувствую, как ярость холодной волной поднимается откуда-то снизу.

Да, моя ярость — лед. Пламя — это свойство Мэлло.

Вдруг белобрысый отрывается от докладов, смотрит прямо в камеру. Звукозаписывающих устройств в зале нет, но я без проблем читаю по губам:

— Мэтт, спустись.

Что ж, в этот раз он смог меня удивить. Я всегда был тенью, никто в нашей компании даже не подозревал о моем существовании, я работал тихо и незаметно, но очень продуктивно — и вдруг Мэлло решает представить меня честному... Не совсем честному народу.

Натягиваю футболку. Не думает же белобрысый, что я выряжусь в деловой костюм? Я не иду к ним с голым торсом — пусть радуется уже этому.

Жара, пришедшая месяц назад, все еще не отпускает Сан-Франциско. Уже началась паника и разговоры о конце света... А меня вот погода устраивает.

Без стука вхожу в конференц-зал; вместо приветствия произношу «семь два три ноль пять». Все оборачиваются на меня.
Мэлло ухмыляется и пальцем манит меня.

Удерживаюсь от соблазна запрыгнуть на стол и пройтись по нему.

Теперь я кожей чувствую все эти похотливые взгляды и недоуменно приподнимаю бровь, когда сотрудники этого не видят. Я поражен терпением Мэлло — здесь до сих пор десять живых человек, а не десять трупов.

Белобрысый жестом предлагает мне сесть на подлокотник его кресла. Выполняю, потому что не вижу поводов так не поступить. После чего он кивает какому-то толстяку, чтобы тот продолжал свою речь.

Непонимающе рассматриваю макушку Мэлло. Для чего он меня позвал — чтобы я послушал нудные саморасхваливания нашего персонала?

Семь два три ноль пять.

Белобрысый делает вид, что его весьма интересует, как обстоят дела в экономической сфере. Он сидит идеально ровно, шоколадку отложил; лишь подрагивают пальцы правой руки, покоящейся на колене.

А взгляды-то никуда не делись. Они продолжают мечтать об обладании белобрысым... Моим белобрысым!

Свободным жестом протягиваю руку и за подбородок разворачиваю Мэлло к себе. В его взгляде — абсолютное спокойствие; он не злится на мое вмешательство.

— Уволь сегодня... — произношу достаточно громко, чтобы слышали все, собравшиеся в комнате. — Семь. Два. Три. Ноль. Пять.

Выглядит так, словно я перечислил людей согласно их положению за столом.

— Идет, — кивает Мэлло. — Какие-то проблемы?

— У каждого, — чувствую, что мои губы складываются в наглую ухмылку. — Они больше не приносят пользы.

— Пусть этим займется секретарь.

Опускаю ресницы, обещая проследить.

Наши похотливые хомячки замирают. Им страшно. Они не в курсе, кто из них носит какой номер — или хотя бы с какой стороны начинается отсчет. Теперь в их взглядах только паника: проблемы с законом действительно есть у всех, поэтому абсолютно без разницы, кого убирать из бизнеса.

Прежде, чем уйти, наклоняюсь к белобрысому, ловлю его губы.

Мы целуемся прямо на глазах у сотрудников. Долго. Я неспеша играю с языком белобрысого, он отвечает мне тем же; мы наслаждаемся друг другом, словно не виделись четыре года, не меньше.

Считаю про себя, растягивая интервалы: семь... два... три... ноль... пять...

Остановка.

Можно возобновлять совещание, кофе-брейк окончен. Кисс-брейк. Ворнинг-брейк.

«Это — не трогать. Это — мое».

Хомячки понимают все верно.

Когда я возвращаюсь в свою комнату и возобновляю наблюдение через камеру, я вижу, что никто не смеет поднять взглядов от своих бумажек. Умнички.

Но секретарю я все-таки звоню: угрозы без последствий распускают людей. Он теряется, когда я называю ему цифры; тогда я говорю, чтобы он уволил пятерых по собственному выбору. Отключаюсь.

Через семь-два-три-ноль-пять минут Мэлло приходит ко мне.

Его голубые глаза не выражают ничего, кроме усталости.

— Чертов собственник, — бормочет он. — Ну почему ты никогда не можешь просто так, без этих дурацких представлений? И что это за числа?

— Потому что не могу, — легко улыбаюсь. — Я подумал, что ты заслужил небольшой бонус за свое терпение.

— И по твоей милости мне теперь опять придется разбираться с кучей падали, нацелившейся на эти места.

— Как будто это имеет какое-то значение, — я хватаю его за руку и тяну на кровать.

Он не сопротивляется; он вообще сегодня апатичен — неправильно апатичен. Но это не мешает ему с жаром откликнуться на мои ласки.

Семь два три ноль пять.

Нас всегда только двое; целых двое. И никому не позволено вмешиваться.

Увольнение — самое мягкое наказание за вольные мысли.

Я ведь мог сказать, что указанные должны быть немедленно стерты с лица земли. И Мэлло бы не спорил; его тоже достали эти липкие взгляды.

Семь. Два. Три. Ноль. Пять. Оргазм.

@темы: фанфик

---

ПРОЛОГ. МАЦУДА И ТЕТРАДЬ СМЕРТИ.

[~NELL~]

Название: Мацуда и тетрадь смерти
Автор: Homun Pride
Бета: нет
Рейтинг: PG-13
Статус: в процессе
Жанр: экшн, юмор
Персонажи/пары: Мацуда намёк на Саю, потом ещё появятся,может даже лайта включу вкачестве шинигами)))
Дисклеймер: всё не моё,хотя Мацуду хотелось бы себе заграбастать Т_Т
Разрешение: где хотите,если конечно решитесь выставлять это,только моё имя в шапке оставьте))) и можно ссылочку мне,где выставили)))
Заметки: мой первый фик о тетрадке и второй по счёту,который я выставила в инет))) и вот что ещё: с орфографией у меня не очень хорошо и именно в печатном виде я допускаю ошибки,а от сильных тапок я сморщиваюсь и старею)))
От автора: Т.к в инете я не нашла ни одного фика про Мацуду,кроме двух несчастных драблов,то решила самой настрочить про него историю. Да ещё эти бональные фики Кира/Эл да Мэтт/Мелло надоели(не обижайтесь,просто это очень знаменитые пейринги и их в инете очень много). И я как любитель оригинального решила написать этот фик.
Краткое содержение: Что будет,если Мацуда найдёт тетрадь смерти? Здесь это и описывается. В общем будет интересно.




Мацуда начал этот день,как подобает нормальному парню его лет,не имеющего ни работы ни любимых занятий. Он пошёл чистить зубы и провёл весь день тупо тычась в телевизор и читая объявления в газете. После раскрытия дела Киры их команду распустили,а в участок Мацуду больше не принимали. Правда его коллеги после смерти ягами лайта сейчас работают какими-то продовцами или менеджарами. Сам Ниар и его команда куда-то подевались,заграбастав себе все тетрадки смерти. больше Мацуда о них ничего не слышал. из прежней жизни бывшего полицейского остался только пиджак и номер телефона Саи. Именно этот номер телефона высветился на экране его сотового,прерывая обычную процедуру ночной чистки зубов. Парень,посмотрев на телефон стал торопливо нажимать кнопку приёма,но из-за неловкости уронил его под диван. После минутной возни он достал-таки этот драгоценный ему предмет и нажал на кнопку.
-Алло.-пробубнил мацуда,булькая зубной пастой во рту.
-это ты мацуда?-раздалось из сотового.
голос девушки было плохо слышно.
-Мне нужна твоя помощь. Можно я сегодня заночую у тебя?
Голос младшей Ягами звучал с нотками страха.
-Саю?-крайне удивился парень.-Конечно можно. Знаешь мой адрес?
-Да. Спасибо.
И она отключилась.
Мацуда минуту постоял,осмысливая разговор,потом побежал переодеваться и наводить порядок в доме.
Звонок Саи был для него большой редкостью. он не видел эту девушку ещё с похорон её отца. После этого он ещё три раза позвонил ей. в первый,когда она оклемалась после того,как впала в шок на долгое время,во второй-после смерти Ягами Лайта,во третий-после смерти её матери и то в последние два раза парень звонил,чтобы успокоить девушку.
Раздался звонок в дверь. на пороге стояла вся заплаканная Саю. Она рыдая бросилась на грудь Мацуды.
-ты плачешь? почему? Тебя кто-то обидел?-задал весьма детский вопрос Тото.
-нет...я просто...-было слышно сквозь рыдания.
Растерявшись бывший полицейский решил положить её на кровать и уложить спать,как маленького ребёнка. Эти приёмы на ней сработали и вскоре она уснула.
Мацуда не спал всю ночь. Сну мешали две причины. первая заключалась в том,что спать на полу было очень холодно и неудобно,а вторая имелась из-за того,что Тото всю ночь посещали разнообразные мысли. Обычно голову этого безработицы ничего вообще не посещало,даже и не собиралось. Скажу одно:наш полицейский думал о Саю,о её неожиданном приходе,о том,что пришлось пережить этой бедной далеко уже не девочке и о том,как раньше она нравилась ему...Все эти скромные взгляды в её сторону...Но это уже в прошлом. Голову нашего Мацуду в последний год посещали объявления о работе да невыплатенная кварплата,поэтому про несчастную девушку он давно забыл. Но вот теперь это самое чудо спит у него на кровати и обнимает во сне его Тедди-куна(не пугайтесь,это не человек. Тедди-это мишутка).Забыть об этом теперь будет весьма трудно.

Как стрелки на часах показали на 8,сообщая,что нормальные люди сейчас должны идти на работу,Тото встал и решил приготовить завтрак для своей спящей красавицы, но продуктов в холодильнике не оказалось. Был только майонез да заплесневелый сыр и ещё какой-то весьма подозрительный полителеновый мешочек. парень не стал рисковать и заглядывать в содержимое этого мешочка. А вдруг оттуда кто-то выскочет? Мутированная колбаса например? В общем бывший полицейский решил наскрябать мелочи в кармане и пойти в магазин.
Далеко ли шёл он,долго ли...Но вскоре всё-таки Мацуда наткнулся на супермаркет и купил продукты(если конечно хлебные коржи и никчёмный треугольник плавленного сыра вообще можно назвать едой)
На обратной дороге наш безработица заблудился и угодил на совсем другую улицу. Вот идёт он себе по лужайке,ищет свой подъезд,никого не трогает и тут БАХ! Подскальзывается и падает лицом в землю. Обматерив(если конечно слово "дурак" можно назвать матом) землю,он взглянул на причину его позорного падения. Этой причиной оказалась чёрная тетрадь с гладкой обложкой. Тото прочитал название на находке.
-Э,у меня с английским плохо...Но вроде здесь написано...Дед лох...хотя нет..Дед лол или...
Вглядывается.
-Дез нот...
Через минуту.
-аааа... Понятно...Дез нот!
ещё через минуту Мацуда,отбрасывая тетрадь от себя,кричит испуганным голосом:
-ДЕЗ НОТ!!!!

п.с. Если в действительности обложка тетради смерти вовсе не гладкая,а кожанная например,то сорри... вообще Мацуда может и об кожанную подскользнуться...
п.п.с. А "кожанная" пишется с двумя "н" или это слово исключение? 0_О

@темы: фанфик

---

Очищение

[патологоанатом Вадимка]

Название: Очищение
Автор: собственной персоной
Бета: нет
Жанр: deathfik
Рейтинг: R
Статус: закончен
Персонажи: Линда (G), Кимберли(K) , Мелло (рассказчик).
От автора: навеяно фанфиком Helen Jugson "Титры". История двух Вамми-неканонов. Мой второй опыт фикрайтерства)
Размещение: обязательно предупредить.



Посвящаю это своей любимой не-сестре.
Ты была и будешь первой всегда и во всём.
Спи спокойно, сестрёнка. И пусть земля
тебе будет пухом.

* * *
Они были очень похожи. Внешне, разумеется. Их считали сёстрами, и мало кто из их окружения знал, что даже дальними родственницами они друг другу не являлись. Их постоянно путали друг с другом, что поначалу обеих очень раздражало. Правда, Линда реагировала более спокойно, чем Кимберли, которая, бывало, даже устраивала драки по этому поводу.
Их имена, по-моему, говорят сами за себя. Прислушайтесь. Ну прислушайтесь же...
Лииииинда... Похоже на карамель-тянучку. Сладкое, плавное имя кремового оттенка. Сколько помню её, она всегда была кремового оттенка. Песчаные, бежевые, светло-коричневые, спокойные тона. Её красота была очень медленной и плавной, она проникала в тебя постепенно, по капле... Её глаза, её одежда, её волосы - всё было строго выдержано в одной цветовой палитре... Даже её мольберт, это заляпанное потёками краски сокровище, тоже как-то умудрялся не выбиваться из общей цветовой гаммы.
Ким-бер-ли. Это имя звучит совсем по-другому. Как будто перекатываешь во рту маленькие острые камешки, о которые недолго и пораниться. Она была полной противоположностью сестре - яркая, искрящаяся, дерзкая... И ослепительно красивая. Она вся состояла из острых углов. Но только внешне - я нередко слышал, как по ночам она плакала в подушку... Она любила пускать в ход кулаки по поводу и без, за что ей частенько влетало от взрослых. У нас тут, знаете ли, считают, что драка - не самый лучший способ решения проблем. Но это утверждение верно лишь на семьдесят три процента...
Кимберли совершенно не умела рисовать, и в этом, как мне кажется, скрыта основополагающая причина её нелепой, иррациональной ненависти к Линде. Зависть. Банальная зависть. Да, гениальные детки тоже подвержены земным порокам, а вы как думали?
Зато она в совершенстве владела программированием. Занятие более приземлённое, чем лирическая пачкотня холстов, не правда ли? Но здесь я несправедлив - Линда действительно была прекрасной художницей. Правда, как сказал мне кто-то из наших после её смерти (кажется, это был Ниа), все эти кисти и краски являлись всего лишь способом связи с реальным миром. Слишком ненадёжным способом связи...
Кимберли было проще - ей не был нужен реальный мир. По крайней мере, так мы думали тогда. Она сутками сидела за компьютером, изящно жонглируя мегапикселями и терабайтами. Иногда больших трудов стоило оторвать её от монитора и заставить поесть. Но эта её страсть со временем отошла на второй план - что нельзя сказать о Линде. Та с головой погрузилась в нарисованные ею миры. Выставки, вернисажи, биеннале её мало заботили - этим занималась её менеджер, строгая женщина средних лет, углядевшая некогда в сопливой девчонке грандиозный талант.
Но, несмотря на всю её проницательность, она так и не увидела, какая тонкая грань отделяла эту девочку от пропасти... пропасти, которая была уготована каждому из нас.

"Убивай и будь убит" - так звучал бы девиз повзрослевших воспитанников Вамми.
Ни один из нас не умер своей смертью. Ни один.

* * *
Пытаясь выбраться из охваченной огнём галереи через окно первого этажа, она изрезала руки в кровь. Торчащие из рамы осколки окрашивались багряным, но боли она не чувствовала - лишь запах. Отвратительный запах горящей плоти. Она не боялась умирать, нет, - она просто хотела жить. За её спиной бешеный рёв пламени смешивался с воплем ополоумевшей толпы - все выходы оказались заблокированы, и люди метались по галерее, задыхаясь в дыму, затаптывая споткнувшихся и снося бесценные произведения исскуства, в один миг вдруг утратившие всю свою ценность. В объятом огнём помещении денежный эквивалент уже ничего не решал...
Система пожаротушения была, конечно же, неисправна - Вамми-детишки всегда тщательно продумывали даже самые безумные свои поступки. Если бы можно было добраться до комнаты охраны, то у Кимберли ушла бы всего минута на то, чтобы снять блокировку дверей. Но пожар уже перекинулся на второй этаж, и подступы к компьютеру, контролирующему систему замков, были заблокированы. Несколько драгоценных минут были потрачены на то, чтобы пробиться сквозь мечущуюся толпу, ещё несколько - на поиски спасительного окна, ещё несколько - на то, чтобы освободиться от горящей портьеры, рухнувшей на неё... Линда, непосредственная виновница всей этой кутерьмы, осталась где-то за спиной - она и не собиралась никуда бежать. Тонкая грань, отделяющая её мир от мира реального, наконец-то стёрлась. В последние дни Линда всё чаще и чаще рисовала огонь - крохотные огоньки свечей, языки костров, тлеющие дрова в камине... Эта серия её работ называлась "Очищение". И вот пламя, изображённое на её холстах, наконец-то вырвалось за позолоченные рамы. Освободив свои творения, она освободилась сама. Кимберли не надо было оглядываться назад, чтобы знать, что её сестра сейчас счастлива. Пока она окровавленными руками выдирала из оконной рамы осколки стекла, в её ушах звенели отголоски тоненького девчачьего смеха - Линда всегда смеялась как-то очень пронзительно и по-детски...

* * *
Она тяжело перевалилась через подоконник, лишь чудом ничего себе не сломав. Лицо и руки моментально обожгло холодом - наверное, то же самое испытывала бы индейка, только что вынутая из духовки... если могла бы вообще что-нибудь испытывать. Сейчас ей хотелось только одного - лежать, не вставая, но надо было бежать прочь, уходить как можно дальше от этого ада. Собрав последние силы, она поднялась на ноги и, шатаясь, побрела прочь от галереи. У здания уже замелькали яркие пятна пожарных машин, уже суетились врачи, готовя носилки, уже завывали полицейские сирены. Отойдя на сравнительно безопасное расстояние, она устало опустилась прямо на землю и не без труда сомкнула обожжённые веки.
Очнулась она благодаря довольно настойчивой тряске - кто-то теребил её за плечо, почему-то повторяя имя её сестры. "Я не Линда",- хотела произнести девушка,- "Линда умерла." Но губы упорно не желали шевелиться, что, впрочем, было совсем неудивительно - половина её лица превратилась в один сплошной ожог. Она попыталась взглянуть на побеспокоившего её человека, но для этого надо было поднять голову, а сил на это нехитрое действо уже не осталось. Тогда она попыталась поднять руки. Это ей, как ни странно, удалось - перед глазами возникли два бурых пятна. Она не сразу поняла, что это кровь, не сразу вспомнила, где порезалась... Но и тогда, и несколько лет спустя ей упорно казалось, что кровь на её руках принадлежала не ей...
В больницу она поступила под именем Линды Гринвуд, что и неудивительно - половина её лица была обожжена до неузнаваемости, а другая половина... В общем, их с Линдой всегда путали. Они и правда были очень похожи.
Однако решающую роль в этой истории сыграли две изящных серебряных вещицы...
Когда девочки приняли решение уйти из приюта, Роджер не стал их отговаривать. По достижению совершеннолетия каждый из воспитанников Вамми волен был сам вершить собственную судьбу. По просьбе девочек им оформили паспорта с одинаковыми фамилиями, и отныне они официально стали сёстрами Гринвуд. В честь выпуска директор сделал им небольшой подарок - вручил каждой изящный серебряный браслетик с гравировкой на внутренней стороне. За пять месяцев до дня открытия галереи девчонки в порыве сентиментальности поменялись украшениями. Надпись, выгравированная на браслете, надетом на Кимберли в тот день, гласила: "Линде Гринвуд на долгую память о Вамми-Хауз."
Ким больше не возражала, когда её называли Линдой. В течение полугода после поступления в психиатрическую клинику она вообще ничего не говорила.
Ей постоянно чудился тошнотворный запах горелого мяса.

* * *
Эта пациентка - очень тихая, спокойная, замкнутая девушка. Любимица всего медперсонала. С ней никогда не бывает хлопот - почти всё время она проводит в своей палате, чертя на листах ватмана тревожные ассиметричные каракули. Правда, у неё есть одно больное место - впрочем, как и у всех здесь. Она не любит, когда её называют её собственным именем. Она часто просит, чтобы её звали Кимберли, хотя настоящее её имя - Линда. Линда Гринвуд. В прошлой жизни она была довольно знаменитой художницей - выставки, вернисажи, биеннале... Немногие её сохранившиеся полотна воистину поражают воображение своей параноидальной тревожностью, своей нервной болезненной красотой... Её творчество всегда было окружено различного рода зловещими слухами. Суеверные говорили, что, прикоснувшись к запретной грани реальности, художница вызвала гнев неведомых сил, которые в отместку завладели её разумом... И правда, мистики в этой истории хватало. На своей последней выставке Линда демонстрировала серию работ, называвшуюся "Очищение". Серия насчитывала около тридцати полотен, и на каждом из них было запечатлено пламя. Сохранилось несколько фотографий этих картин, и я с уверенностью могу сказать, что это было лучшее из того, что ей удалось создать за всю свою жизнь... Открытие этой выставки ознаменовалось ужасающей трагедией - картинную галерею охватил пожар. Система пожаротушения оказалась неисправна, пострадала и система блокировки дверей. Обитель изящных исскуств превратилась в крематорий. Более двухсот человек оказались заперты в пылающем здании... Среди них находилась и сестра художницы, Кимберли Гринвуд. Она очутилась в самом эпицентре пожара, и опознать её останки не представлялось возможным - тела попросту спеклись в один сплошной ком... Сама художница чудом оказалась среди немногих выживших - ей удалось выбраться из окна первого этажа ещё до того, как пожар перекрыл этот единственный путь к спасению. Её доставили в больницу с ожогами средней степени тяжести. После выписки девушку поместили в психиатрическую клинику - она окончательно замкнулась в своём пылающем мире. Её лечащий врач утверждает, что Линда так и не смогла смириться с гибелью сестры. Девушка настаивает на том, что её зовут Кимберли - пытается прожить жизнь и за себя, и за сестру, как говорит доктор. Возможно, так оно и есть... Специалистам виднее, не так ли?
Для пациентов этой клиники не существует календарей - есть лишь внутренний распорядок, не меняющийся год от года. Время здесь исчисляется промежутками от завтрака до обеда, от одного укола до другого... Тем не менее, каждый год, в один и тот же день - день открытия той злополучной выставки - она бросает свои ватманы, подходит к стене и начинает обводить контуры своей тени. Это занятие поглощает её целиком - отвлечь её невозможно ничем. Обведя тень, она густо заштриховывает её чёрным и подрисовывает на заднем плане языки огня. Закончив, некоторое время любуется своим творением, а потом садится на постель и начинает пристально разглядывать свои руки. Ночью, когда она наконец засыпает, персонал быстро заменяет два изрисованных листа обоев - она всегда рисует в одном и том же месте, и эти листы преднамеренно приклеивают неплотно. Наутро уже ничего не напоминает ей о вчерашней дате, и она возвращается к своим повседневным каракулям...

* * *
Расследование дела о поджоге в картинной галерее поначалу взяло на себя ФБР, но в скором времени его пришлось закрыть за неимением улик. Осмотр прилегающих территорий ничего не дал. Поджог, судя по всему, был произведён изнутри здания, и если какие-то следы злоумышленником и были оставлены, то огонь уничтожил их все до единого. Хотя... Знаете, лично я глубоко уверен в том, что следов не было. Никаких. Вамми-детки всегда тщательно продумывают даже самые безумные свои поступки... Ну, как бы то ни было, дело было сдано в архив, а журналистам и обывателям осталось лишь строить догадки относительно личности таинственного убийцы. Одна из самых популярных версий гласила, что галерею подожгла Кимберли Гринвуд, сестра художницы Линды Гринвуд, погибшая в эпицентре пожара. Сразу же нашлись осведомлённые граждане, в красочных подробностях рассказывающие о жгучей зависти, испытываемой Кимберли к сестре, о постоянном соперничестве между девушками... Потом выплыл наружу тот факт, что девушки вовсе не являлись друг другу сёстрами, что породило новую волну домыслов. Пресса обсасывала это дело в течение полугода, всё это время штурмуя закрытую психиатрическую клинику, куда была помещена Линда после того, как оправилась от ожогов. Но потом интерес к этому событию довольно быстро сошёл на нет, и спустя ещё месяц акулы пера окончательно оставили лечашего врача художницы в покое...

* * *
Тоненькие ниточки, связывающие сестёр Гринвуд с реальным миром, оборвались почти одновременно. Линда, живущая в своей нарисованной вселенной, оборвала эту нить, соединив оба мира в единое целое - выпустив пламя, заключённое в своих холстах, на волю, и растворившись в этом пламени без остатка. А Кимберли... Едиственной нитью, ведущей её сквозь тёмные коридоры повседневности, была Линда. Да, Ким ненавидела её, и именно эта ненависть заставляла её держаться на плаву, именно эта ненависть не давала ей погрузиться в пучины безумия, толкала вперёд и вперёд, подстёгивала её в бесконечной гонке за лидерство... Именно Линду Ким видела в зеркальных стёклах окон, выходящих в жизнь. Но Линда умерла, и зеркала опустели.
Так никто и не узнал, что тогда в картинной галерее погибла именно Линда - все были уверены в том, что именно она проходит курс ребилитации в престижной психиатрической клинике. В сущности, это было не таким уж великим заблуждением. В девушке, прилежно малюющей узоры на листах бумаги, и в самом деле почти ничего не осталось от Кимберли - от ослепляюще красивой, дерзкой, искрящейся Кимберли. Я видел её после выписки - она вся как-то потускнела, поблекла, окрасилась в бежево-песочную гамму... Она покорно отзывалась на имя "Линда", и даже смех у неё изменился - стал каким-то тоненьким и пронзительно детским...
Через полтора года после выписки её нашли в своей квартирке, в ванной комнате, со вскрытыми венами. Это случилось двенадцатого декабря - в день открытия выставки. В день смерти Линды.
Таково уж было её очищение...

03:29
04.12.2009

@темы: фанфик

---

Срочно продам косплей Мэтта!

[-=Ви=-]

Продам косплей Мэтта. Одевался всего 2 раза.

Все вещи на человека ростом 170-174см, и размером М-L.

Сапоги 39го размера, но кажется маломерки.

Хотелось бы продать комплектом, но если что-то определенное заинтересует-пишите, обсудим.

В довесок подарю кожаный браслет с буковкой М))

Город - Москва.

Цена - 7500р 7000р, к Новому Году сделаю скидочку)

Если заинтересовало-пишите на у-мыло или звоните 89032636247

@темы: косплей

---

Lin~n

[Lin~n]

Автор: Lin~n
Название: Вернуть.
Статус: Не закончен.
Дисклеймер: Никакой выгоды кроме морального удовлетворения я не извлекаю.
Рейтинг: G – во всяком случае пока что…
Жанр: АU, ОСС, Detective.
Персонажи: L, Лайт, Рюк.
Описание: Давайте предположим, что L, каким либо образом выжил, но впал в кому и спустя пару лет после окончания дела Киры достаточно благополучно приходит в себя если не считать побочным эффектом амнезию разуметься…

Это скорее отрывок, написанный для друга, но возможно кто-то оценит и захочет увидеть продолжение, которое последует, если будут желающие его прочесть.

Ознакомиться

Перед глазами все плыло. Я зажмурился и вновь открыл глаза. Окружающий мир приобрел должную четкость. Белые стены, закрытые жалюзи на окнах, прибор непонятного мне назначения радом с кроватью.
Где же я? Судя по обстановке больница, но как я суда попал?
Что произошло, помнил я смутно, хотя если быть откровенным, то память моя была похожа на решето. Я вспоминал лица людей, чьих имен я не знал, обрывки разговоров кажущихся мне полной чушью да что там я даже имени своего не мог вспомнить, что уж говорить о других подробностях. Единственным отчетливым воспоминанием были колокола, да в этом я абсолютно уверен я любил слушать колокола. Я еще раз осмотрел комнату, у дальней стены стоял шкаф такой же белый, как и остальные предметы в палате, что бы там ни было мне нужно заглянуть вовнутрь, быть может, там есть хоть что-то из моих вещей. Попытка привстать на кровати потерпела поражение, что бы со мной не случилось, но встать я не мог. Тогда я попробовал пошевелить рукой обрадованный успехом я попробовал дотронуться до своего лица. Успешно. Проделав то же со второй рукой, я снова попытался встать, но все на что меня хватило это просто слегка приподняться над кроватью прежде чем рухнуть обратно. Падая я, задел одну из трубок тянущуюся от моей груди к непонятному прибору раздался противный писк. Аппарат искусственного жизнеобеспечения всплыло в памяти название этого устройства если я прав, то вероятнее всего я был в коме. Но почему?
Как бы там не было мои размышления были прерваны звуком открывающейся двери, на пороге появилась медсестра. Пару секунд она удивленно смотрела на меня, после чего крикнув, что-то вглубь коридора поспешила ко мне.
В течение следующих суток врачи провели такое количество тестов, дабы убедиться том, что я не рухну без сознания в коридоре что, пожалуй, за всю мою прошлую жизнь я не переносил. Еще через пару дней меня перевели в обычную палату, где я смог проанализировать сложившуюся ситуацию. Родных у меня не было - это я вспомнил совершенно точно, хотя мое имя до сих пор оставалось для меня загадкой. Чем бы я ни занимался раньше, мои знания были весьма обширны. К настоящему моменту моя память практически восстановилась, хотя все что я помнил, было весьма общим ничего непосредственно о себе я вспомнить не мог. Единственное, что смогли сказать врачи это то, что меня привезли сюда шесть лет назад, так же я смог выяснить, что причиной комы стал сердечный приступ, причина которого была не установлена, но больше никто ничего не знал.

С тех пор как я очнулся, прошло около месяца амнезия все не проходит, порой в памяти всплывают образы, но, сколько я не пытался вспомнить ничего я не мог нужно ли говорить, что я остался в клинике. Все это время я перебирал подшивки газет за прошедшие время. Каждая из которых была похожа на другую «Кира снова убивает.» однотипные заголовки и никакой информации. Единственная статья сумевшая привлечь мое внимание была приколота к стене платы: «Известная модель Амане Миса покончила с жизнью.». Почему то мне казалось, что я знал её, даже больше я знал почему она покончила с собой, вот только тому, что я помнил, вряд ли можно верить. Я отложил статью в сторону и потянулся к следующей газете, но стоило мне взглянуть на неё, как пальцы сами разжались, выпуская бумагу. С первой полосы на меня смотрел парень лет 19. Я знал этого парня. Я помнил, как мы дрались из за какой то ерунды. Помнил, что мы часто спорили, хотя я и не мог вспомнить причину. И еще наручники это я помнил отчетливее всего, мы были прикованы друг к другу наручниками. Почему? Это оставалось недоступным для меня. Я поднял газету и быстро просмотрел статью в поисках имени. Ягами Лайт - так звали этого парня, кем бы он ни был я ощущал острую необходимость найти его, поскольку в настоящие время он был единственной ниточкой способной помочь мне вернуть память.

@темы: фанфик

---

[Consigliere]

Очередная вариация темы ДР.

фанарт

@темы: L,N, фанарт

---

[email protected]

[Mel.]

Автор: Mello_in_my_heart
Название: [email protected]
Дисклеймер: все персонажи принадлежат не мне
Рейтинг: G
Жанр: ангст, смарм, Deathfic, ER, AU. Кому-то ООС, кому-то не ООС, смотря как кто смотрит на персоонажа
Персонажи: Мэтт, Мэлло
Описание: представим на секундочку, что Мэтта не расстреляли охранники Такады Киёми и что он остался жив. Но Мэлло всё-таки умер (иначе бы Киру не поймали). Всё остальное вроде бы понятно. Если возникнут какие-то вопросы, спрашивайте.

1.02.2013, 0:53
«Привет, Мэлло.
Официально признаю, что я сошёл с ума! И прямое подтверждение этому – это письмо. Прошло почти пять дней с момента твоей гибели. И я уже начал сходить с ума.
Сегодня я завёл тебе электронную почту. Я знаю, что она тебе никогда не была нужна, и больше уже никогда не понадобится…Но эта почта нужна мне. Просто мне необходимо пообщаться с тобой…Пусть даже это будет так…односторонне…
А знаешь, какой я тебе пароль придумал??? Да не родился ещё ни один хакер (ну кроме меня, конечно), который сможет взломать твою почту!!!
Знаешь…Я скучаю по тебе…Может быть, ты сейчас стоишь надо мной и смеёшься. Но это так…Я действительно очень соскучился…Моя жизнь, словно, потеряла смысл.
Ты всегда влезал в какие-нибудь афёры, всегда был генератором каких-нибудь глупых идей…И мне это очень нравилось. Мне нравилась такая жизнь! Нравилось помогать тебе в твоих делах, нравилось просто быть твоим другом…Но тебя больше нет…
И что прикажешь делать дальше?! Продолжать «работать» в мафии? Хм…я не представляю её без тебя. Стать добропорядочным человеком? Смешно…Ведь таковым быть я не хочу да и уже не смогу. Ведь меня до сих пор разыскивает полиция…
Как видишь, что делать дальше, я не знаю…Был бы ты жив, мы бы обязательно что-нибудь придумали…Но…
Ладно, я пошёл. Попытаюсь уснуть…

Твой друг, Мэтт»

3.02.2013, 17:45
«Привет, Мэл!
В прошлый раз я забыл тебе сказать! Киру поймали! Да, через два дня после твоей смерти…Ниа постарался…Но он бы не достиг такого успеха без тебя! Он сам это признаёт. Поэтому не думай, что твоя смерть была бессмысленна! Это не так… Кто бы мог подумать, что мафиози спасёт много жизней. Удивительно!

Мэтт»

7.02.2013, 23:11
«Привет, Михаэль!
Знаешь, я до сих пор не решил, что мне делать дальше…После твоей смерти я ещё ни разу не спал. Это ужасно! Сколько может прожить человек без сна?!

Мэйл»

8.02.2013, 14:47
«Это фантастика, Мэл!
Стоило мне сообщить тебе о моей бессоннице, как я сразу же уснул. До обеда проспал! Вот только десять минут назад встал.
Знаешь, я, наверное, брошу курить…Нет, я точно сошёл с ума!

Твой сумасшедший друг, Мэтт»

13.02.2013, 18:40
«Здравствуй, Мэлло…
Недавно мне пришло письмо…Роджер умер…

Мэйл»

16.02.2013, 21:00
«Привет, Михаэль.
Несколько часов назад приехал из приюта Вамми. Был на похоронах Роджера…Знаешь, я там чуть не расплакался…
А вообще, мне кажется, что мне стоит туда переехать…Или не надо? Просто, когда я прибыл туда, я почувствовал это забытое ощущение…Это чувство, что я дома, что я в безопасности…Это забытое чувство детства….
Там я ещё раз постоял над твоей могилой. Ведь ты похоронен на кладбище приюта…Ты лежишь прямо рядом с могилой Эл…Думаю, что ты этому даже рад…

Мэтт»

21.02.2013, 03:13
«Привет, Мэл.
Знаешь, я снова не могу уснуть. Точнее могу, но эти сны кратковременны и ужасно неприятны…Мне каждую ночь снятся кошмары…
Помнишь, я писал тебе, что хочу бросить курить. Знаешь, я бросил. Я не курил целых….пять часов! Не знаю, как для тебя, а для меня это по-настоящему подвиг!!!

Твой друг, Мэтт»

25.02.2013, 19:19
«Привет, Мэлло.
К сожалению, я так и не могу выспаться… Я так и не придумал, как мне жить дальше…Я так и не бросил курить…
Зато я больше почти не играю в игры…Мне не интересно! Никто меня больше от них не может отвлечь, поругать. Никто не прикалывается над моей манией…Эх, Мэл, мне так тебя не хватает…
В последнее время я предпочитаю гоняться по ночным улицам! Знаешь, ночной город так красив…Особенно, когда едешь по улицам на огромной скорости и с открытым окном. Огоньки расплываются, холодный ветер бьёт по лицу…Мне так нравится это ощущение…Моё любимое место – серпантин. Помнишь, когда мы ездили там, ты всегда меня ругал за то, что я на поворотах не сбавляю скорость…И теперь, когда я еду по этому участку города, я всегда вспоминаю о тебе… Славная была жизнь…

Гонщик Мэтт»

26.02.2013, 21:03
«Добрый вечер, мой друг Мэл,
Я всё-таки очень рад, что создал тебе почту…Напишу тебе письмо, и мне и в правду станет легче…
Знаешь, я всё-таки дурак…Зачем я уехал от охранников этой Такады? Зачем? Ну расстреляли бы они меня там…Ну умер бы вместе с тобой! Умер бы и не мучился!!! Хотя…кто его знает, что ждёт нас там, на том свете…
Ладно, Михаэль, я пойду кататься. Уже стемнело…Сейчас поеду на свой любимый серпантин…Буду получать свой кайф! Это последнее удовольствие, которое у меня осталось от жизни…Завтра снова напишу! Так что жди!

Твой друг, Мэйл»

***

26 февраля 2013 года в 23:40, не справившись с управлением, насмерть разбился верный друг покойного Мэлло Мэйл Дживас.

@музыка: Торба-на-круче - "Друг"

@темы: Мелло, фанфик, Мэтт

---

Муза сжалилась и я накатала очередное творение, правда на пейринг обратите внимание!)

[Evil Indee_D]

Название фанфика: Просто я не могу тебя отпустить (дополнение)…
Автор: Evil Indee_D.
Бета: Invisible.
Фендом: Death note.
Рейтинг: R.
Пейринг: Ryuk/Lait.
Жанр:, AU, Angst-Romance.
Размер: mini
Статус: закончен.
Предупреждения: AU, OOC большое, Yaoi и уважаемые читатели ещё раз обратите внимание на пейринг и решите, точно ли вы хотите это читать…
Размещение: ^_^, только предупредите.
Дисклеймер: я это я, но тетрадка не моя, собственно, как и герои, а жаль…
Саммари: То, что произошло до наручников…*)

если не боишься

Просто я не могу тебя отпустить (дополнение)…


Ночь опустилась на город,
Луна поднялась в небеса,
И вновь настало то время,
Когда ты можешь мечтать.

Ну, вот уже полночь пробило,
Все мечты оживают в ночи,
И сон наступает неспешно,
Закрывая ресницы твои.

Он открывает ворота,
Туда, где сбывается все,
Иди и не бойся, ангел мой.
Я буду всегда с тобой. (с)


- Рюук, ты слышишь меня? Ау? Я сказал, что скоро откажусь от тетради! – Парень взглянул на остолбеневшего Бога смерти и направился к столу. – Не навечно конечно, но так надо для осуществления моего плана по….эй! Ты чего?
- Прости Лайт, но я больше не могу… - Шинигами стал наступать на парня, пока тот не упёрся в письменный стол и нервно не вцепился в него пальцами.
- Ч-чего ты не можешь? – Испуганно спросил парень, глядя широко раскрытыми глазами на обезумевшего жнеца.
- Терпеть…понимаешь, я слышал про это от других Шинигами, но никогда не думал, что такое может случиться со мной.

К шоку Киры теперь добавились удивление и полное непонимание, о чём идёт речь, да и откуда, ведь он раньше не общался с обитателями другого мира.

- Я испытываю влечение к человеку, да Лайт это так, а за любовь к смертному Шинигами, в конце концов, погибает и… - Он протянул свою когтистую руку к лицу шатена, тот в ужасе дёрнулся назад и попытался юркнуть мимо съехавшего с катушек Бога смерти к спасительной двери, но не тут-то было. Жнец перехватил его руку и весьма ощутимо прижал к столу, – я просто ничего не могу с собой поделать…

Рюук попытался поцеловать парня, но тот резко отвернул голову в бок, сильно зажмурив глаза, будто всё это страшный сон и открыв их, ничего подобного не будет, но к великому сожалению юноши было и смотрело ему прямо в глаза.

- Не бойся Лайт, я ничего плохого с тобой не сделаю. – Попытался заверить его Шинигами ложа одну руку на бедро Киры, поднимая её выше и пробираясь под рубашку. Парень вздрогнул от яркого контраста - рука была почти ледяной. – Ты такой тёплый и хрупкий, и я так боюсь тебя сломать, но и не трогать не могу, да и не хочу.
- Мало ли чего ты не хочешь! – Страх сковавший его тело стал сменяться гневом.
- О, а у тебя наконец-то прорезался голос, поверь, тебе понравится.
- Откуда тебе знать! – Рука уже давно хозяйничала под рубашкой, отчего Лайт весь покрылся мурашками.
- Я абсолютно уверен. – Шинигами предпринял ещё одну попытку прикоснуться к губам строптивого юноши и ему это удалось.

Шатен дёрнулся ещё сильнее, пытаясь вырваться из хватки и, выгнул спину как кошка, но, немного не рассчитав угла (самое время для геометрии, прим. авт. ^_^), приложился спиной об этот злополучный стол.

Рюук ситуацию оценил в свою пользу и с усмешкой на губах навис над распластавшимся под ним юношей.

- Ты ведь любишь поиграть, правда, Лайт. – Не вопрос, а скорее утверждение и Шинигами завладел ртом Киры.

Парень стал активно вырываться и Рюук усилил хватку, да так что на запястьях у Лайта точно останутся синяки. Шатен чуть не задохнулся, язык Шинигами был намного длиннее, чем у девушек, с которыми он встречался, но с другой стороны…Лайт начал ловить себя на том, что ему нравятся эти странные ощущения и это напугало его ещё больше. Извращенцем он вроде не был, но теперь уже стал сомневаться так ли это…

А Рюук время даром не терял. Освободив уже обмякшую руку Киры, он просто разорвал на нём рубашку и, откинув лоскутки в стороны, обхватил его за талию и принялся облизывать шею. Лайт уже начал теряться в ощущениях и пространстве, как вдруг в его голову пришла мысль, от которой он моментом пришёл в себя.

- Пусти, ты с ума сошёл, дверь не заперта! – Шатен упёрся руками в грудь Шинигами.

Тот лишь глянул на дверь и раздался щелчок закрывающегося замка.

- Как ты это сделал? – Поражённо спросил юноша. (Он видимо забыл с кем находится, прим. опять не удержавшегося авт.)
- Немножко магии никогда не помешает. – Туманно ответил Рюук и вернулся к прерванному занятию.

Лёгкие поцелуи Бог смерти контрастировал царапинами, которые начинали слегка кровоточить. Лайту стало невыносимо жарко, а в брюках не менее тесно и парень, не осознавая, потёрся о тело жнеца. Зато Рюук заметил это действие и, не дав опомниться юноше, стащил с него столь мешающий предмет одежды вместе с боксёрами.

До такого рода отношений Ягами младший ещё ни с кем не заходил и страх вновь липкой паутиной стал окутывать его. Парень ощутимо задрожал и вновь испуганно зажмурил глаза. Рюуку это не понравилось, и он опустил руку к паху юноши, делая ритмичные движения. Лайт резко втянул носом воздух и шумно выдохнул, так и не разжав свои раскосые глаза, от которых просто сходили с ума толпы его воздыхательниц. Прислушиваясь к уже довольно рваному дыханию юноши, он попросил.

- Лайт, открой глаза. – Шатен, зажмурив их ещё сильнее, отчаянно замотал головой. – Не надо меня так бояться, если б я хотел убить тебя, то давно бы это сделал, но мне это не нужно, совсем не нужно…только не ты. – Прошептал он последние слова прямо ему в ухо, от чего Лайт слегка сморщил нос, так как было довольно щекотно.

Шинигами как можно нежнее провёл своим пальцем по щеке юноши и тот, наконец, открыл свои невозможно красивые глаза. Удовольствие затопляло его с головой, и он не мог от этого отказаться. Глядя на уже расслабленного юношу, Рюук решил, что пора бы переходить к следующим действиям. Не прекращая размеренных движений, он облизал палец и попытался подготовить Киру.

- Рю-юук, прекрати…я не хочу, пожалуйста! – Голос сошёл на шепот, и парень, сжавшись, вновь попытался отодвинуться.
- Ты сам-то в это веришь. – Откровенно ухмыльнулся Бог смерти, но тут же исправился, взглянув в расширившиеся от страха глаза Киры. – Всё будет хорошо, лучше просто закрой глаза. Лайт доверься мне.

Шатен кивнул и попытался расслабиться. Он никогда так себя не вёл, никогда не был таким покладистым, здесь вообще можно вставить много никогда, но как говорится - никогда не говори никогда... и вообще весь этот вечер подходил под одно единственное определение – странно. Почему он позволяет делать это с собой? Подсознательные желания? Или ещё что-нибудь? Но что? Ответа не было…

- Вот и молодец. – Не скрывая довольства в голосе, произнёс Рюук, поглядывая на следы своих когтей на бёдрах юноше. - А сейчас будет немножко больно, хотя знаешь, я лучше подготовлю тебя по-другому, не хочу лишний раз поранить….

Когда Кира уже был похож на желеобразную массу, способную только бессвязно стонать, Шинигами осторожно, насколько это было возможно в данной ситуации, проник в него и поцеловал любовника в губы, ощущая его дрожь напряжения.

Прикрыв глаза, он закусывает губу, чтобы не закричать от счастья, а Лайт от боли. От счастья обладания этим чудом, этим созданием. От боли, которой подсознательно сам и хотел, которую в глубине души считал, что заслужил, но вслух, ни за что и никогда бы не признался.

Тихие стоны и вздохи заполняют пространство вокруг двух юношей, таких непохожих друг на друга…и пусть этот момент не вечен, но все же…он есть и он важен, ведь в этой жизни ничего не делается просто так…

Забывшись на сколько люди хрупки, Рюук оставляет на спине Киры глубокие порезы и покусывает шею, оставляя красные отметины. Тот в ответ лишь тихо шипит и рвано дышит через нос, поддаваясь этой пытке.

- Лайт ты так прекрасен, словно ангел. - Тяжелый выдох, сбитое дыхание.

Ещё несколько резких движений, и они уже замирают на всё том же самом столе, переживая оглушительный оргазм…

Первым пришёл в себя жнец и, взяв Лайта на руки, перенёс его на кровать, заботливо укрыв одеялом. Наклонившись, он коснулся длинным когтистым пальцем до плеча и нацарапал своё имя, полюбовавшись, как белые полосы сменяются на красные. Странный был порыв, но он просто не смог устоять. Напоследок, убрав, непослушную прядку со лба юноши он прошептал.

- А сейчас – спи. Воспоминания вернуться, когда ты будешь готов принять их, а я всегда буду следить за тобой.

И только тишина, и темнота окружают обнаженного юношу, свернувшегося под одеялом, когда крылатый силуэт исчез в ночи…

Уважаемые читатели (кто всё же рискнул и дожил до конца фика)), жду отзывов....^^

---

Появилось вдохновение, написался фик по любимой Тетрадке))

[Evil Indee_D]

Название фанфика: Просто я не могу тебя отпустить…
Автор: Evil Indee_D.
Бета: Invisible.
Фендом: Death note.
Рейтинг: R.
Пейринг: Lait/L, L/Lait, Ryuk/Lait.
Жанр: Angst-Romance.
Размер: mini
Статус: в работе
Предупреждения: AU, OOC большое, Yaoi.
Размещение: ^_^, только предупредите.
Дисклеймер: я это я, но тетрадка не моя, собственно, как и герои, а жаль…
Саммари: L и Лайт в наручниках, Лайт не помнит, что он Кира, так как отказался от владения тетрадью, но перед отказом получает «подарок» от Рюука.

go

Просто я не могу тебя отпустить…

Глава 1. Принуждение.

- Что?! Наручники?! – Глаза Лайта блеснули красным от зарождающейся злости. – Ты хочешь посадить меня на цепь, как…
- Лайт-кун, - совершенно спокойным голосом перебил его L, подходя ближе и пытаясь поймать руку парня, за что незамедлительно получил удар.
- Не смей даже прикасаться ко мне! Ты – тот, кто только и мечтает упечь меня за решётку до конца дней. – Кира так сильно сжал кулаки, что ногти впились в кожу, оставляя красные отметины. – Какое право ты имеешь нарушать моё личное пространство? Или ты совсем свихнулся от одиночества, что решил развлечься таким вот оригинальным образом?
- Лайт-кун, ещё десять процентов, что ты Кира, - всё так же спокойно произнёс L и Ягами младший, не устояв на ногах от последующего удара, повалился на пол, Рюдзаки по инерции упал на него.
У Киры при столкновении с полом в глазах зарябило, и ворот рубашки расстегнулся на две пуговицы. L поднял голову с груди соперника и, конечно же не мог не заметить синяки, а точнее засосы и царапины на ключицах парня.
- Лайт-кун, что это? – начал он, широко раскрыв свои и так крупные глаза, и стал не осознанно проводить по синякам пальцами, будто желая, чтобы они стёрлись. Кире как ледяной воды на голову вылили, и он завопил вырываясь.
- Я же сказал, убери от меня руки и вообще слезь с меня, чёртов извращенец! – Русый парень ещё активнее попытался спихнуть с себя тело детектива, но тут послышался щелчок. Глаза Киры сначала не веряще распахнулись, он попробовал дёрнуть, ставшей вдруг ватной, рукой и в просторной комнате, почти эхом отозвался звяк цепи.
- Ты!.. – У парня аж дыхание перехватило от осознания того, на что его принудили и это было для него не лучше того месяца, что он просидел в заточении, а вернее в сто раз хуже, ведь там он не видел той победной ухмылки, что сейчас играла на лице L. И это стало последней каплей, глаза Киры опасно сузились и он не жалея добавил к подбитому глазу детектива ещё и разбитую губу, за что поплатился потерей сознания.
«Пожалуй, я не рассчитал силы» - подумал Рюдзаки, глядя на бессознательное тело под собой. – Лайт. – Стал трясти он парня. – Ла-айт!
Кира в сознание приходить не желал и детектив начал серьёзно беспокоиться, поэтому решил переместить его на кровать. Приподняв голову Киры, L похолодел, волосы парня стали влажными от крови. Секунды две он в шоке смотрел на свою руку, где так же осталась кровь, а затем, очнувшись резко встал и, взяв своего друга-подозреваемого (нужное подчеркнуть, прим. Авт.) на руки понёс в комнату к своему отцу.
- Ватари помоги, Лайту плохо! – воскликнул он с порога.
Брюнет сам не заметил, что назвал Ягами младшего без частицы «кун», зато это не ускользнуло от мудрого старика, но он промолчал. Сейчас было не место, да и не время.
- Опять подрались, и я смотрю, ты придумал новый способ проверить свои соображения по делу Киры. – Не спрашивал, а утверждал Ватари, кивнув на цепь и продолжая осматривать голову и зрачки парня.
L опустил глаза. Ватари знает его дольше всех, он ему как отец и видит его насквозь, поэтому детективу ничего не стоит читать «между строк».
- Сними с него наручник Рюдзаки, я должен его продиагностировать, вдруг при ударе случилось что-нибудь с мозгом.
Детектив молча сделал, о чём просили, и пошел было следом, но Ватари его остановил. Брюнет не стал спорить, чувствуя себя очень виноватым, а оттого и не в своей тарелке. Чувство вины было ему чуждо, ведь он никогда его не испытывал.
Ватари вернулся через двадцать минут. L, сидящий в кресле и бледный как смерть, поднял на него полный надежды взгляд. Для Ватари всё сложилось, как дважды два. Хотя, что тут, собственно говоря, не заметить, его приемник первый раз в жизни влюбился, и он не должен ему мешать, только поддержать чуть-чуть если потребуется.
- С ним всё нормально, только ссадина на затылке, но я её обработал, быстро заживёт. Проблема в другом…не знаю, как и сказать – Ватари замолчал, пытаясь подобрать слова.
L судорожно вцепился пальцами в колени и, не выдержав, закричал. – Ватари не молчи, скажи как есть!
- В общем, его изнасиловали…ну, по крайней мере, все следы на его теле говорят об этом. - Глаза L расширились. Мужчина опустил голову и, уже было развернулся уйти, добавил. - Сейчас я перенесу его в комнату, он скоро придёт в себя.
- Нет, я сам! – Запротестовал детектив, не смогая до конца поверить в услышанное. В его голове вертелась просто куча вопросов: «как?», «почему?», «когда?», а главное «кто?». После относительно добровольного заключения, Лайта не было здесь всего два дня и вот результат.
- Я думаю, мы не имеем права говорить Ягами-сану такие вещи, все-таки, если его сын ничего ему не сказал, значит, не хотел. – L кивнул и пошёл, чтобы перенести Лайта в свою комнату.
Положив парня на кровать, он, закрыв за собой дверь на ключ, остановился посреди комнаты в нерешительности. То, что сказал Ватари, шокировало его до глубины души, а таковая у него имелась вопреки мнению сторонников Киры. Он никак не мог определиться в своих мыслях. Лайт был несносным, холодным, не любящим проигрывать, расчетливым…этот список можно продолжать ещё долго и практически все качества каким-то боком бы пересекались с его – с L. Но они не были абсолютно одинаковыми, это и не возможно, в Лайте было что-то такое, чего брюнет никак не мог объяснить. Это с одной стороны отталкивало, а с другой притягивало.
Да, L тянуло к Лайту и это его очень пугало, а особенно быть отвергнутым. Ведь у него раньше никогда не было друзей, не говоря уже и о любимом человеке. Детектив всегда считал себя одиночкой, что какие-либо привязанности ему чужды и его никоим боком не коснутся.
Рюдзаки было до ужаса больно видеть эту улыбку Лайта, когда тот уходил из отдела после месячного заключения. Эта улыбка так и говорила «Ты никогда не докажешь, что я Кира, я всегда буду на шаг впереди тебя». И самое страшное, что он был прав. L понял, что и правда не сможет этого сделать и не потому что Кира умнее, а потому что он хочет, чтобы он был с ним и не важно кем: другом, любовником или же он будет продолжать работать с ним в отделе по поимке Киры и ненавидеть его. Как бы всё не было иронично, L согласен и на это. Лишь бы он был рядом и испытывал к нему хоть какие-то чувства, тогда сколь не эгоистично, но L сможет жить…
Рука Лайта слегка дёрнулась, но юноша не проснулся. Зато это послужило Рюдзаки сигналом. Парень подошёл к кровати и, наклонившись над Кирой начал быстро, но осторожно расстегивать на нем рубашку. Закончив с этим делом, он стал рассматривать кровоподтёки, царапины и синяки на его теле. Больше всего его привлекло внимание левое плечо, на котором явно было что-то довольно глубоко выцарапано. Брюнет присмотрелся и смог разобрать слово «Рюук».
«Рюук?! Интересно – это что, имя что ли?!» - Но тут поток его мыслей перебило явное пробуждение парня. Из чувства собственничества и желания не отходить от своего плана L быстро защёлкнул наручник на правой руке своего теперь соседа по комнате. Только он успел сесть на пол, прижав ноги к груди и облокотившись спиной о кровать, как русоволосый юноша открыл глаза. Для Лайта это было нелегко, веки, были будто свинцовые. Придя в себя Кира, огляделся, но место, естественно не узнал. L, видя его взгляд, решил пояснить.
- Ты в моей комнате. – Немного помолчав и посмотрев на явно переваривающего информацию Лайта, он добавил. – Кира. – Ягами младший со злости кинул в него подушку. Детектив еле успел увернуться. – Эй, ты что опять на драку напрашиваешься?
- Скорее это делаешь ты, без всяких на то оснований обвиняя меня в том, что я Кира. – Лайт впился в него взглядом. – И как я уже говорил, нарушая моё личное пространство. Если ты ещё не понял, то поясняю: я тебя видеть не могу, мне противно! – Сердце L больно сжалось, но виду он не показал, да и в действительности он сам хотел, проявления хоть каких-то чувств, хотел, так получи.
- Ты просто ошибка природы, которая свалилась мне на голову и не даёт спокойно учиться, видеться с родными, встречаться с друзьями, да вообще жить! Ненавижу тебя, слышишь, ненавижу. – Лайт сам не понимал, почему не мог держать себя в руках, как обычно. Но после того, как он очнулся сегодня утром в своей кровати, чувствуя себя жертвой садиста, он был мягко сказать дезориентирован. Но самое главное, что Лайт ничего не помнил, ни вечер, ни как он лёг спать, совсем ничего. А эта «просьба» L приехать в отдел и поговорить, вообще закончилась тем, что он опять должен провести один Бог знает сколько времени под дотошным присмотром детектива. А всё чего хотел Лайт в данный момент, так это одиночества, но видимо для него это не позволительная роскошь.
Вывел из размышлений его звяк цепи и лицо L не позволительно, по мнению Лайта, близко находящееся от него.
- Ягами-сан согласился на такие меры с моей стороны, дабы окончательно убедиться Кира ты или не Кира. И не думай, что я получаю удовольствие от твоего общества. – L врал на счёт общения, но и правду он сказать не мог: Лайт бы просто ещё раз назвал извращенцем и рассмеялся в лицо.
Кира как завороженный смотрел в такие тёмные, крупные глаза брюнета и не мог произнести не слова. Рюдзаки нашёл в себе силы отодвинуться от Лайта и сесть к нему спиной, ссутулившись. После пятиминутной тишины L повернув голову, чтобы видеть Лайта спросил.
- Кто это с тобой сделал? – Парень слегка вздрогнул толи от вопроса, толи от того что задумался. – Это не твоё дело. – Зло бросил он. – И я не обязан тебе отвечать.
- Пятьдесят процентов, что ты Кира Лайт-кун. – Начал свою песню Рюдзаки.
- Да хоть сто, катись к чёрту. – Ягами младший демонстративно отвернулся, он всё ещё чувствовал лёгкую слабость, после «нежного» столкновения с полом.
L решил оставить его в покое и переместился к изголовью кровати, по привычке прижав ноги к груди и уставившись в одну точку. Так они и просидели два часа, пока Лайт не почувствовал, что тёплые руки Морфея уносят его куда-то далеко и он заснул. Брюнет же так и не изменил своей позы, а просто смотрел на Лайта со спины. Когда стрелка часов перевалила за четыре утра, L тихо, стараясь не разбудить своего строптивого друга, лег рядом, свернувшись калачиком.

Если стоит продолжать, то отписывайтесь)

---

Я буду ждать

[Nathalie-Sun & Vanilla Child]

Автор: Nathalie-Sun
Бета: Vanilla Child, Nagger.
Название: Я буду ждать.
Персонажи: Мэтт/ОС, Мелло, ОС.
Жанр: romance.
Рейтинг: PG – просто на всякий случай (и все-таки, покажите мне человека, который читает фанфики под этим самым Parental Guidance, и я поставлю ему памятник).
Дисклеймер: претендую только на двух своих героев… вернее, героинь.
Статус: Закончен.
Особая благодарность:
Vanilla Child, от которой я на свою голову узнала, что такое Death Note,
коту Нельсону за прототип,
группе Yellowcard за песню Back Home и группе Evanescence за песню Broken, которые помогли создать настроение.
Предупреждение: очень возможно, что ООС Мэтта.
От автора: Все очень просто. Однажды я подумала, что у моего любимого персонажа «тетрадки» вполне могла быть девушка… )) Ах, да – фанатам яоя просьба не беспокоиться ))
Критику приму во внимание, но только аргументированную и выраженную в интеллигентной форме.
И последнее – к моим ОС никаких претензий. Они такие, какие есть.



Еще одна никчемная вечеринка.
Я выхожу из клуба, и оказываюсь на улице, погруженной в сумерки. Несмотря на то, что это место совсем недалеко от центра города, опустевший район выглядит жутковато. На сине-лиловом небе загораются первые звездочки.
Мои мысли путаются от количества выпитого, и я пытаюсь сообразить, как поступить.
Пешком определенно идти нельзя. Наверное, стоит....
Шуршание колес за моей спиной подсказывает мне выход. Я быстро поворачиваюсь и машу рукой.
Передо мной останавливается блестящая красная машина. Я наклоняюсь к окну, жду, пока стекло опустится, и слышу, как в салоне грохочет музыка.
- Тебе куда? - доносится до меня сквозь затихающую мелодию голос водителя, силуэт которого немного теряется в сумерках и темном салоне машины.
- Бульвар Санта-Моника, - тут я замолкаю, соображая, как бы получше объяснить, где я живу. После вечеринки это сложновато. - Кварталов пять отсюда. Я покажу дорогу...
- Садись.
Я забираюсь в машину, и первым делом мой взгляд натыкается на парня за рулем. Он выглядит немного странно; ноябрь в Калифорнии – не Бог весть какая жара, на улице тепло даже по ночам, а он одет в меховую жилетку поверх кофты с длинным рукавом. На нем странноватого вида очки с оранжевыми стеклами. Я бы сразу не сказала, сколько ему лет. Ему могло быть как восемнадцать, так и тридцать.
Я немного сползла вниз по спинке сидения и прикрыла глаза. Из открытого окна дул теплый осенний ветер. Мысли постепенно переставали путаться, и в голове становилось пусто. Мерное урчание мотора убаюкивало. В машине пахло довольно приятно, не бензином и дурацкими освежителями воздуха, а едва уловимым запахом одеколона и табаком. Наверное, это ненормально, но мне с детства очень нравится запах сигаретного дыма...
Черт, я так и уснуть могу. Я выпрямилась и вдруг почувствовала, как цепочка на моей шее расстегнулась и поползла куда-то вниз. Я поймала ее и снова застегнула.
Эта серебряная цепочка - единственное украшение, которое я ношу, и единственное напоминание о моем детстве. На ней кулончик в виде буквы J, первая буква моего имени...
Тут краем глаза я заметила, что парень за рулем таращится на мою шею.
... Если он еще и маньяк, то мне очень повезло. Я подумала, что если я поймаю его взгляд, то он отвернется. Но это не помогло. Я тщетно поправила вырез футболки.
- Забавное украшение, - вдруг проговорил он, переводя взгляд на мое лицо и практически не следя за дорогой.
Или он хочет меня убить и ограбить. А оно ведь не такое уж и дорогое...
- Да, - отозвалась я, подумав, что глупо сидеть и молчать. - Подарок старого друга. Недорогой, но я с ним не расстаюсь, - тут я усмехнулась. Да. За него мало что можно получить.
Но такой реакции на свою фразу я не ожидала.
Он резко затормозил, я услышала визг колес и в следующую секунду чуть не встретилась носом с лобовым стеклом.
- Эй... что происходит? - пролепетала я, начиная дрожать. Тут же мне в голову пришла слегка обидная мысль о том, что если со мной сейчас что-то случится, об этом никто не узнает...
Он на мгновение замер, потом достал из кармана пачку сигарет, достал одну, поджег ее зажигалкой, лежавшей на приборной панели, затянулся и выпустил дым в открытое окно. Я молча следила за всеми его действиями. И еще я готова была поклясться чем угодно, что мне показалась знакомой манера, в которой он все это делал. Так небрежно, спокойно...
- Тебя зовут Джессика, так?
Я оторопела.
- Откуда... ты знаешь?
- Это я подарил тебе эту цепочку.
От неожиданности я еще сильнее вжалась в угол между креслом и дверью.
- Мэтт? - пробормотала я, не веря своим глазам.
Он снова развернулся ко мне, сдвинул очки на лоб, и я даже в сгущающейся темноте увидела такие знакомые мне голубые глаза.
Мой друг детства. Самый лучший друг, который у меня был за всю жизнь. Обнять его мне мешали два обстоятельства - то, что по нему самому нельзя было сказать, что он был очень рад этой встрече, и мой не очень красивый поступок трехлетней давности.
И я тут же совершила еще один не очень красивый поступок.
Я выскочила из машины и захлопнула за собой дверь.




- Джес, если ты думаешь, что ты так просто отделаешься от этого разговора, то ты ошибаешься!
- И все же я не теряю надежды на это!
Более идиотскую картину сложно себе представить. Я иду по тротуару, а рядом со мной на черепашьей скорости едет автомобиль, и человек, сидящий за рулем, так и рвется поговорить. Впрочем, из салона он тоже выйти не стремится.
- Послушай, если ты хочешь поностальгировать по счастливому детству, ты выбрал не того человека!
Вот так приходится быть жестокой. Я прекрасно знаю, что он хочет услышать. Но мне нужно защитить все то, к чему я так долго пыталась прийти в этой жизни.
- Джес, я думал, друзья друг друга не кидают!
- Не заставляй меня чувствовать себя большей сволочью, чем я есть! Я все объяснила в записке!
- А мне хочется услышать лично!
- Я могу прочитать ее тебе вслух, если ты, конечно, сохранил ее!
- Да я порвал ее сразу же, как только прочитал весь тот бред, который ты там понаписала!
- Какая агрессия!
Я вдруг останавливаюсь. У меня больше нет сил спорить. В следующее мгновение машина тормозит.
- Мэтт, какого черта… - я прислоняюсь к двери. – Я же все доходчиво написала… Я так рассчитывала на то, что ты поймешь и оценишь мое решение… Ты думаешь, оно мне легко далось?
- А ты думаешь, что я не оценил? Оно было абсурдным, Джес! И вообще… ты бы тоже могла меня понять! Сначала Мелло, потом, через полгода, ты… Это что, затянувшийся флешмоб?
- Вот видишь, мы не понимаем друг друга!
- А ты объясни нормально!
Я провожу рукой по волосам и невольно усмехаюсь. Черт с тобой… или я сделаю это сейчас, или ты так и будешь меня преследовать…
- Ладно. Я живу недалеко отсюда. Пошли, я очень сильно постараюсь… Кстати, я надеюсь, у тебя нет аллергии на кошек?





Вечер. Ленивое калифорнийское солнце, пару часов назад скользящее по моему животу, село за горизонт.
Потягиваюсь. Хочу есть. И куда она запропастилась?
В миске у холодильника только вода. Дорогая хозяйка, в следующий раз, когда ты будешь знать, что задержишься, и оставишь мне только воду, чтобы я от жажды не умерла, знаешь… пей ее сама!
Оглядываюсь по сторонам. Что бы такого сделать? Подрать ее любимые тапки? Точно!
Скрежет ключей в замке.
…
Ну ладно, пошалить не удалось, может, хоть накормит.
Незнакомый голос в коридоре.
О, да она не одна!
Надо посмотреть.
Я иду в коридор той самой походкой хищника, гордо и немного брезгливо перебирая лапами.
Так.
Хозяйка, милая, давай ты сначала покормишь меня, а потом будешь налаживать свою личную жизнь! А то таким взглядом, каким ты посматриваешь на этого незнакомого мне человека, ты даже на меня не смотришь. А я ведь думала, что я самое дорогое для тебя существо…
Эй, ты, не надо меня гладить! Я даже не знаю, как тебя зовут!
- Привет, хищник! – сел на корточки и проводит по моей спине рукой. – Как ее зовут?
- Эсси, - отвечает моя хозяйка, улыбаясь.
Он засмеялся. Эй, у меня, что, смешное имя?
- Звучит как Несси. Лохнесский монстр. Так я тебя и буду называть… ты же не возражаешь?
Я? Не возражаю? Конечно, я возражаю! Возражаю…
- Мэтт, конечно, она не возражает, - хозяйка уже прошла в кухню и гремит какой-то посудой. – Вот ты же привык к ненастоящему имени…
Так. Вот что. Мне неинтересно, как там тебя зовут, но для меня ты с сегодняшнего дня Полосатый. Из-за кофты.



- А у тебя уютная квартирка, - ты просто стараешься уйти от темы или на самом деле имеешь это в виду? – Ты одна здесь живешь?
Я приподнимаю бровь.
- Странный вопрос.
- Действительно, - ты пожимаешь плечами. – С кошкой.
- Мне показалось, или ты очень хотел о чем-то поговорить? – возвращаюсь я к теме. – Так вот пока что я готова объяснить, но если ты задашь еще пару вопросов, то…
- Да, я слушаю.
Я делаю глубокий вдох.
- Мэтт, мы оба прекрасно понимаем, что я была бы самым последним человеком в Вамми, годящимся на место преемника L. И я ушла оттуда только потому, что поняла это, к счастью, как раз вовремя. Я просто знаю, что у меня должен быть какой-то смысл жизни. И я ищу его. И почти нашла.
Мне показалось, или последняя фраза даже мне самой показалась неубедительной?
- Можно подумать, что я очень подхожу на место преемника.
- Но ты был номером три…
- Для окружающих – да.
Я просто не знаю, что сказать. У меня в голове роятся мысли, и я не знаю, за какую потянуть, чтобы распутать этот клубок.
- Джес, ты нашла его?
- Кого?
- Ну, этот… смысл жизни. Ты счастлива?
Вот черт... Почему одно твое присутствие заставляет меня думать о том, о чем мне меньше всего хочется задумываться?
О том, что каждый год моей жизни делится на четыре...нет, не времени года. На осеннюю, зимнюю, весеннюю и летнюю депрессии…
О том, что в свои шестнадцать лет я уходила с надеждой на то, чтобы найти свой смысл в этой непонятно устроенной жизни, а в итоге так его и не нашла, только прикрываясь "любимой специальностью" и "классной компанией друзей", которые вряд ли хоть когда-то понимали, что творится у меня внутри…
О том, что совсем скоро ты уйдешь, и моя никчемная жизнь снова вернется в свое порядком надоевшее русло...
Стоп.
- Ну, - я начинаю изучать свои ногти, - я думаю, обычно это состояние люди называют счастьем. Я учусь тому, что мне нравится, живу… в свое удовольствие. У меня есть друзья… немного, но все же…
Я просто не могу врать, глядя тебе в глаза. Мне кажется, что ты видишь меня насквозь. Ощущение не из приятных, учитывая, что я сочиняю на ходу…
- Значит, ты ушла не зря, - мой ответ тебе явно не понравился. – Хорошо, Джес. Ты… все мне прояснила.
Я чувствую себя полной сволочью, глядя на то, как ты задумчиво смотришь в окно.
- Ммм… а ты сам-то, вообще, зачем сюда приехал?
На твоем лице появляется пусть и не самая веселая, но все же усмешка.
- Представь себе… искать смысл жизни.
Я чуть не поперхнулась чаем.
- А … ммм… как насчет просто жить и радоваться хотя бы этому? – если я не могу этого делать, это не значит, что тебе не стоит пробовать…
- Этому миру на меня плевать, а я могу только ответить ему тем же. И мне почему-то не очень нравится думать, что никому нет дела до того, есть я или меня нет.
- Но... это неправильно. Ты же живешь для чего-то... или, может быть, для кого-то...
Ну как я могу сказать, что ты все еще что-то да значишь для меня? Ты мне просто не поверишь...
- Чертов смысл жизни. Неужели никак нельзя без него?
- Без него так себе удовольствие, - я грустно улыбаюсь. - Мне иногда кажется, что это как задача по алгебре с несколькими неизвестными. А я алгебру никогда особо не понимала.
Я какое-то время смотрю, как Эсси крадется по подоконнику.
- А помнишь, как мы вместе решали эти задачки?
Я поднимаю глаза и встречаю насмешливый взгляд.
Знаешь, воспоминания – это здорово. А сейчас я сижу, изредка посматриваю на тебя и не знаю, как и о чем говорить с этим взрослым, совершенно не выглядящим на свои … сколько … девятнадцать лет, и как будто даже прожженным новой жизнью Мэттом. Все мои детские воспоминания, то время, когда ты был единственным человеком, который понимал меня без слов, разбиваются обо что-то совершенно мне непонятное. Об тебя, какого-то другого и незнакомого.
- А ты здесь надолго?
- Может быть. А может быть, и нет. Как получится. Торопиться мне некуда.
Я немного помолчала.
- Слушай… ты можешь приходить в любое время.
Выражение твоих глаз немного смягчается.
- Просто… я думаю, если мы вот так вот встретились, то глупо снова теряться, да?
- Это точно. Ну, мне пора.
Уже стоя в коридоре, я вдруг чувствую себя так, будто сегодняшняя вечеринка была сто лет назад. Мои мысли больше не путаются, и, глядя на тебя краем глаза, я вдруг ловлю себя на мысли, что расплываюсь в улыбке.
- А ты изменилась. Если бы не цепочка, я бы вряд ли тебя узнал, - говоришь ты, прислонившись к входной двери и окидывая меня как будто оценивающим, но дружелюбным взглядом.
И когда я машинально прикасаюсь к холодному кулончику, ты неожиданно целуешь меня в щеку.
- До встречи, Джес.
Минуты через две я соображаю, что дверь все-таки надо закрыть.
Надо же, а я думала, я уже совсем перестала удивляться…





Я так и знала, что он тут был не в последний раз.
Но я не знала, что он опять будет меня полчаса гладить в коридоре перед тем, как войти. Нет, не то, чтобы мне было неприятно, но… ммм… просто он не похож ни на одного парня, которые здесь были раньше. (Хотя, их тут и было-то – раз, два и обчелся…но… я ничего не говорила.)
А хозяйка снова улыбается и гремит посудой. Хм, мне становится так интересно наблюдать за этими двумя, что я даже забыла, что хочу есть. Черт, этот странный парень заставляет ее улыбаться после стольких вечеров, когда она сидела совершенно одна в полной тишине. (Даже я бы на ее месте взвыла.)
Она поставила чайник и вернулась в коридор.
- Ты… то есть, вы, долго будете тут стоять?
- Ну, нам же надо подружиться.
Хозяйка в очередной раз улыбается (я и не знала, что она может делать это так глупо), садится рядом на корточки и тоже начинает меня гладить. Теперь глупо чувствую себя я. По-моему, происходит что-то странное.
Ее рука встречается с его. И они оба перестают меня гладить. Ничего не понимаю. Они, что, нашли себе занятие поинтереснее?
Да нет, пока просто смотрят друг на друга. Нет. Непросто смотрят. Странно смотрят. Как будто видят друг друга в первый раз в жизни.
Ну ничего себе. Я так и знала…
Интересно, хозяйка, а ты ему потом расскажешь, что до этого ты целовала только меня?
А я, кажется, умею ревновать…



Проснувшись, я какое-то время оглядываю комнату. Мои глаза привыкают к сумраку, в котором выделяется только квадрат окна, обрамленный шторами.
Я быстро поворачиваю голову и вижу рядом только пустую и слегка смятую подушку. Не успеваю я подумать, куда ты мог деться, как в коридоре раздается звук ключа, поворачиваемого в замке, и в следующий момент ты почти неслышно заходишь в комнату, на ходу доставая из кармана джинсов зажигалку и бросая взгляд на диван.
Я натягиваю простыню чуть ли не до подбородка и чувствую, как язык присох к нёбу.
- Чего не спишь? - хриплым шепотом спрашиваешь ты, открывая форточку.
- Где ты был? - тут же выпаливаю я, наверное, чересчур громко.
- Ходил за сигаретами, - ты пожимаешь плечами и закуриваешь. - А что?
Если честно, за секунду до того, как ты вернулся, я подумала, что ты ушел. Насовсем. Но, наверное, не стоит этого сейчас говорить...
Я какое-то время смотрю на твой силуэт, выделяющийся на фоне окна, потом перевожу взгляд на огонек сигареты. В приюте мы однажды чуть не разругались из-за того, что ты начал курить. А сейчас я понимаю, что у меня два варианта - либо любить тебя со всеми твоими недостатками, даже теми, которые сокращают твою жизнь, либо...
А ведь у меня нет второго варианта.
Я действительно тебя люблю.
Толком не зная, что мне делать, я закутываюсь в простыню, встаю с дивана и подхожу к окну. Несси, сидящая на столе, смотрит на меня слегка осуждающим взглядом. Наверное, не стоило оставлять ее в комнате... Я не сдерживаю улыбки.
- Все хорошо? - неожиданно спрашиваешь ты, выпуская струйку дыма.
- Да, - я поднимаю на тебя взгляд. В твоих глазах отражается свет уличного фонаря, стоящего рядом с домом, и это придает им какой-то странный, немного зловещий блеск.
- Можно? - вдруг вырывается у меня.
- Что?
Я киваю на пачку сигарет, лежащую на подоконнике.
Ты переводишь взгляд с нее на меня, и на твоем лице появляется легкая усмешка.
- Нет, Джес. Исключено.
- А что? - не без вызова говорю я.
Ты быстро выкидываешь окурок в форточку и поворачиваешься ко мне.
- Знаешь, тогда, еще в приюте я решил, что моя девушка не будет курить.
Пока до меня доходит смысл этой фразы, ты прижимаешь меня к себе. На момент у меня перехватывает дыхание. Я все еще до конца не верю в то, что произошло за несколько последних дней.
- Хорошо, что я не такая категоричная, - бормочу я.
И, чувствуя твои губы на своих, я вспоминаю недавно услышанную где-то фразу. Счастье - это когда тебе не нужно врать, что тебе хорошо.
И мне хорошо.




Говорят, что у кошек плохое ощущение времени, но, сколько бы там ни прошло, все так быстро изменилось.
Ну, во-первых, переезд. Я уже не говорю о том, что меня на все это время посадили в кошачью перевозку... это только называется так гуманно, а по мне - самая настоящая клетка. А эти двое - хозяйка и Полосатый - не особо торопились меня оттуда выпускать.
Теперь у нас двухкомнатная квартира. Высокие потолки и видавшие виды обои на стенах. Это хорошо - если я буду не в духе и захочу их подрать, то никто ничего не заметит. Эти двое вообще мало что замечают в последнее время, ну кроме друг друга, конечно.
О хозяевах плохо не говорят, но моя хозяйка, мягко говоря, не без странностей, а Полосатый ее в этом вообще переплюнет только так.
Он спит часа два в сутки, а все остальное время делит между какой-то хабазиной на столе, похожей на большую книгу, и хозяйкой. Первой достается больше времени, но хозяйка не жалуется. Скорее, наоборот.
Он практически не выходит на улицу. Хотя, там такая жара, что мне самой даже на балкон лень выходить - да, теперь у нас есть балкон. Хозяйка хочет посадить там цветы. Ну да, ну да, им явно непоздоровится...
Он курит. Много курит. В форточку или на балконе. После того, как он почешет мой затылок своими руками, пахнущими табаком, я тоже начинаю им пахнуть. Не то, чтобы мне не нравилось… но это совсем не кошачий запах.
И я уже не говорю о том, что он коверкает мое имя…
Но у нас есть кое-что общее.
Мы, в общем-то, оба полосатые. А еще мы оба очень любим мою хозяйку. И за это ему можно простить любую странность...




Открываю дверь подъезда. Чуть ли не взлетаю по ступенькам, по которым пару месяцев назад плелась, наверх, на четвертый этаж. Быстро открываю дверь своими ключами - можно часами нажимать на кнопку звонка, и мне никто не откроет. Стаскиваю кеды, швыряю сумку в угол и замираю у входа в комнату.
Много что видевшие в этой съемной квартире обои, пушистый ковер на полу и твоя полосатая спина. Каждый день, возвращаясь домой из колледжа, я наблюдаю одну и ту же картину. Кому угодно могло бы это надоесть, но точно не мне. Меня интересует другое - сколько времени пройдет, прежде чем ты заметишь какое-то движение не только на экране монитора.
Наверное, самый верный способ как-то обратить на себя твое внимание – это помахать рукой у тебя перед глазами. Но я подхожу к подоконнику и просто наблюдаю. Мне почему-то не хочется превращать и так невероятно унылый день в один из самых неудачных дней в твоей жизни. Потому что на мониторе мигает последний уровень игры, а моему любимому геймеру нужно не больше пяти минут, чтобы прикончить эту чушь.
Горящий взгляд. Растрепанные волосы. Пальцы, едва касающиеся клавиатуры. Мне вдруг приходит в голову мысль, что и через десять, двадцать, тридцать лет ты будешь таким же. Нет, не совсем так. Мне вообще сложно представить тебя в старости.
Level 15 Complete. С довольной улыбкой ты потягиваешься на стуле, вытаскиваешь из ушей наушники и отправляешь ноутбук в спящий режим.
- О… Доброе утро, - невероятно, но ты только что меня заметил.
- Доброе, - улыбаюсь я. – Уже четыре часа.
- Да? – ты искренне удивляешься. – Черт, как время пролетело…
- Еще бы…
Ты подходишь к окну и поджигаешь сигарету. Я какое-то время смотрю, как Эсси ходит по клавиатуре и, «разбудив» компьютер, начинает охотиться за курсором. Потом, чувствуя запах дыма, морщусь.
- Мы теперь курим дома?
- Джес, посмотри на улицу! Там сыро… и холодно.
- Ну, есть же простой выход… Ладно, ладно, я ничего не говорила.
Да, все разговоры на тему «Курить вредно» мы оставили за порогом этой квартиры… в тот момент, когда впервые его переступили.
- Но курить дома я тебя все-таки отучу.
И, усмехнувшись над недовольно-недоуменным выражением твоих голубых глаз, я вытаскиваю сигарету у тебя изо рта, не глядя, тушу ее об какую-то консервную банку на подоконнике, притягиваю к себе за кофту и целую, медленно и уверенно. И сейчас мне кажется, что этот зимний день на самом деле не такой уж и хмурый и безнадежный. Что бы там ни было, я знаю, что эти моменты – целиком и полностью мои. И ничто и никто - ни гора железа на столе, ни Эсси, ни машина, мокнущая под калифорнийским дождем - не могут их у меня забрать...
… Я прямо-таки чувствую на себе чей-то взгляд со стороны дверного проема.
Может.
Этот человек вообще много чего может.
Мелло.
Твой лучший друг. Он живет у нас уже неделю. И я боюсь его больше всего на свете, боюсь этого непроницаемого взгляда, который каждый раз появляется на его лице, когда он видит меня. В детстве я пыталась его избегать, но сейчас мне некуда деваться. Я так боюсь и одновременно глубоко внутри возмущаюсь, что даже смутиться не могу.
Впрочем, он не особо переживает, застав нас тут в такой момент. Прислонившись к косяку, он оглядывает комнату с таким видом, будто бы мы тут сидим и как раз не знаем, куда себя деть…
- Мэтт, мне нужна твоя помощь, - звучит резкий, сухой и бескомпромиссный голос. В следующую секунду Мелло разворачивается и уходит.
Ты смотришь на меня извиняющимся взглядом.
- Я скоро вернусь.
Я только развожу руками. А что я могу еще сказать…



Для меня уже не существует слово "претензии". Они остались за порогом этой квартиры.
Но сейчас из комнаты, где сидит самая большая моя претензия, раздаются глухие выстрелы. Я думала, что уже давно разучилась удивляться.
Мне плевать на то, что я имею полное право подать на твоего лучшего друга в суд за порчу имущества. И то, что все это слышат соседи снизу, сверху, сбоку и в другом конце дома, мне тоже как-то безразлично. Но я все-таки девушка, и во мне природой заложено в такие моменты пугаться.
- Что он делает?
- Стреляет в плинтус, - отвечаешь ты, не отворачиваясь от ноутбука.
- Эээ... Я понимаю, но зачем?
- Отдыхает. Разряжается.
- Может, ему подсказать другой способ?
- Хорошая идея, - ты разворачиваешься, и в твоих глазах мелькают искорки, даже сквозь стекла очков. – Может, ты это и сделаешь?
Я кисло улыбаюсь.
…
Я совсем не разбираюсь в огнестрельном оружии, но мне кажется, что обойма должна была кончиться еще час назад.
А самое ужасное, что эти звуки нагоняют на меня странное состояние.
Например, я вспоминаю кое-что, о чем подумала сегодня утром. Что-то очень важное.
- Мэтт, можно тебя кое о чем спросить?
- Угу, - говоришь ты, не переставая щелкать по клавишам.
- Скажи... почему ты так не любишь выходить из дома?
Секундное молчание.
- Погода фиговая.
Чушь.
- Знаешь, мне кажется, погода тут ни при чем. Ты еще в детстве вел себя точно так же.
Стук клавиш прекращается, но ты не поворачиваешься.
- Ты очень наблюдательна, Джес. По-моему, ты выбрала не то призвание. В ФБР тебе были бы рады...
- Какое еще ФБР? Мэтт, я серьезно! Я просто уже давно об этом думаю и пришла к кое-каким выводам! Мне кажется, в этом твоем поведении что-то не то!
Да, я чувствую, что перехожу границы, но я чувствую еще кое-что - что я уже где-то очень близка к разгадке...
- И что, если так, Джес? - ты разворачиваешься и смотришь на меня таким ледяным взглядом, что у меня мурашки по спине бегут. Я уже начинаю жалеть, что завела этот разговор.
- А то, что я хочу тебе помочь. Мы оба понимаем, что бы это ни было, это мешает тебе жить!
- Может, это и тебе мешает?
Я не знаю, что сказать, и вместо этого только опускаю глаза.
- Джес, помнишь, когда мы сюда переехали, мы с тобой кое о чем разговаривали… про претензии, помнишь? О чем-то мы договаривались... не предъявлять. Так вот, по-моему, ты об этом забыла.
Мне даже возразить нечего.
Неожиданно ты встаешь со стула и выходишь из комнаты. В следующую минуту выстрелы в соседней комнате прекращаются. А еще через пять минут хлопает входная дверь.
В том-то и проблема, что ты можешь выходить на улицу только с кем-то. Что-то здесь не так... Или это я сейчас что-то сделала не так. Я всего лишь хочу тебе помочь...



Два часа ночи.
Скрежет замка в двери. Осторожные шаги. Одного человека.
Я не знаю, где ты забыл Мелло, но у меня как будто груз с души свалился. Я отодвигаюсь к стенке и делаю вид, будто сплю. Ты ложишься рядом. Я улавливаю едва заметный запах пива.
Знаешь, ты можешь и дальше плевать на свою жизнь, но я не могу на это спокойно смотреть. У меня уже есть план, и завтра я иду воплощать его в жизнь.




...
...Муха. Муха летает по комнате.
...
Ну, все. Мне скучно.
Полосатому, похоже, тоже.
Он куда-то собрался. Идет в коридор. Интересно... Сколько себя... то есть, его помню, он один никуда не ходил.
Эээ, а меня ты куда тащишь?...



- Понимаете, он спокойно водит машину, даже в одиночестве. И может выходить на улицу, но только с кем-то. Мне кажется, что здесь что-то... какое-то отклонение.
- Вам правильно кажется.
Я внимательно смотрю на врача. Сегодня утром, пока ты спал, я нашла его адрес в интернете, он один из лучших психиатров в городе. А еще его клиника совсем недалеко от моего колледжа, и я довольно-таки очень рискую на кого-нибудь наткнуться. На парах меня не было уже три дня.
- Судя по тому, как вы это описали, это агорафобия. Боязнь открытого пространства. Психическое расстройство. Обычно больные подсознательно избегают находиться на улице без сопровождения. Ну, что-то вроде этого я и подозревала.
- И? С этим же можно что-то сделать? Это же невероятно осложняет человеку жизнь... я имею в виду, я не смогу все время быть рядом...
Он качает головой... Что?..
- Боюсь, в этом случае медицина бессильна. Я правильно понимаю, что мы говорим не о маленьком ребенке?
Я киваю.
- Единственное, что можно сделать, - у меня снова появляется легкая надежда, - это не поднимать эту тему при больном. Знаете, они обычно не любят говорить об этом... Мне очень жаль.
"Ничего тебе не жаль", - думаю я, изучая шнурки на своих кедах. Я со своей проблемой - это всего лишь один отказ, а ты в моей - последняя рухнувшая надежда.



Совсем невесело. Так всегда, когда ты надеешься на что-то хорошее, а тебя обламывают.
Я выхожу на крыльцо и останавливаюсь, вдыхая воздух, как будто насквозь пропитанный солнцем. А погода-то разыгралась... Жалко, что не все могут это почувствовать по-настоящему.
Я сжимаю руки в кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони, и даже не чувствую боли. Да как они вообще могут называть тебя "больным", если ничего, совсем ничего не сделали, чтобы хоть как-то помочь?..
Черт с ними, с докторами. Что-нибудь придумаю... если это вообще возможно - придумать что-то там, где уже ничего нельзя сделать.
Я уже собираюсь переходить дорогу, как вдруг как будто кто-то невидимый подсказывает мне не срезать путь, а пойти по длинной дороге рядом с колледжем.
Не знаю, как другие, а я привыкла слушать внутренний голос. Хотя я прекрасно понимаю, что могу напороться на кучу любопытных знакомых. Пары как раз закончились...
Я захожу с заднего двора на территорию колледжа, обхожу здание, иду мимо центрального входа, делая вид, что никого не вижу и очень занята, и вдруг...
Я вижу нечто такое, что мне срочно нужно, чтобы меня кто-то ущипнул.
Нет, не показалось.
Ты стоишь у ограды колледжа... с Эсси в руках.
Я не могу сдержать улыбку.
- Ты... ты, что, нес ее всю дорогу, от дома? - единственный вопрос, который приходит мне в голову.
- Джес, как бы это выглядело со стороны? - усмехаешься ты, почесывая Эсси за ухом. - Мы с ней прокатились пару кварталов... а потом оставили машину на парковке и прогулялись... немного.
Наверное, я сейчас глупо выгляжу, но я, правда, очень растрогана.
- Ты... хорошо себя чувствуешь?
- Как тебе сказать... дома за ноутбуком мне точно было бы уютнее. Но тебе там в такую погоду делать точно нечего. Идем в парк, Джес.
Ну и что тут скажешь?.. Наверное, когда медицина бессильна, остается еще одно средство... Я быстро целую тебя в щеку.
- Вот теперь пойдем.



Прошло два дня.
Вокруг меня легкая вечерняя тишина. Ее нарушают разве что шум машин за окном, шелест листьев от порывов ветра и два приглушенных голоса в соседней комнате за закрытой дверью.
Я честно стараюсь не прислушиваться, хотя мне очень интересно, о чем вы там говорите. Вместо этого я читаю какую-то газету, не особо вдаваясь в написанное.
Мне так скучно, что я не знаю, куда себя деть. Я встаю и иду на кухню за чаем. И все было бы хорошо, если, проходя мимо закрытой двери, я бы не услышала слово, от которого у меня пробежал холод по спине.
- Я найду Киру первым, чего бы мне это ни стоило.
Тишина.
- Мне понадобится твоя помощь.
- Ты знаешь, что можешь на нее рассчитывать.
Кира.
Странно, но как только я прислоняюсь к двери, голоса стихают.
И я еле удерживаюсь на ногах, когда ты выходишь из комнаты.
- Джес, ты чего?
Таким сосредоточенно-мрачным я тебя еще никогда не видела.
- Я... я шла за чаем, - у меня такое чувство, что ты даже не заметишь, что я вру.
- Ладно... я пойду...
Я смотрю, как ты садишься за стол, открываешь ноутбук и ничего не делаешь. Не включаешь музыку, ни во что не играешь…
Иду на кухню и ставлю чайник. Дожидаясь, пока он закипит, и, уставившись в угол, пытаюсь что-то обдумать, но в голову лезут такие нелепые мысли, что...
Что я решительно выключаю чайник и иду в комнату. Сердце медленно уходит в пятки, но сейчас есть только один человек, который может мне все объяснить.



Полумрак. Только тускловатый свет лампы освещает комнату.
Наверное, надо было постучаться... или спросить разрешения...но, в конце концов, если я услышу "нет", меня это не остановит.
- Мелло?
Человек, сидящий в кресле возле лампы, разворачивается ко входу. Каким-то странным образом только половина его лица оказывается хорошо освещенной, и это придает ему странный, даже немного загадочный вид.
Я на мгновение даже забываю, зачем пришла.
- Джессика?
Голос хриплый, резкий, хотя и тихий.
Я сажусь на краешек кресла в противоположном углу.
- Ммм... Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
Секундное замешательство, затем усмешка.
- Не думал, что у нас есть общие темы для разговора.
- Представь себе, есть.
- Тогда уже скажи все, что ты хочешь, потому что я не в настроении трепаться.
Если честно, мне вообще сложно представить его в настроении, но сейчас это неважно.
- Какое отношение вы с Мэттом имеете к Кире?
- Это не совсем твое дело. Это даже совсем не твое...
- Это мой парень и мое дело. Я чувствую, что он в чем-то замешан... из-за тебя.
- Тогда что ты от меня хочешь услышать, если ты и так все правильно понимаешь?
У меня на мгновение пропадает дар речи.
- Но... какого черта?!
Голубые глаза сужаются до щелочек.
- Джессика, выбирай выражения. Ругань тебе не к лицу.
Никогда не думала, что мне настолько захочется кого-то придушить.
- Да какое право ты имеешь распоряжаться его жизнью?! Если ты не ценишь свою, это не значит, что остальные делают так же!
- Я могу тебя успокоить - я его не заставлял. Считай, что я рассказал Мэтту о своей проблеме, а он, мой единственный друг, предложил свою помощь. А я не в том положении, чтобы от этой помощи отказаться...
- Как ты не понимаешь, что он сделает все, о чем ты его попросишь?! Так было с детства!...
Странное дело - он даже толком не объяснил, что они затевают, но меня охватил такой ужас, что я уже плохо понимаю, что говорю.
- У Мэтта всегда было право выбора, и он это знает.
Меня невольно передергивает. Неужели мне придется...
- Мелло, я никогда ни о чем тебя не просила...
- Начинается... – он возводит глаза к потолку. - Только давай без слез.
- Пожалуйста, подумай о нас.
Абсолютно непроницаемый взгляд.
- Что мне о вас подумать?
Этому человеку все равно. Он даже не чувствует, что перед ним унижаются. Или это уже делало так много людей, что нужного эффекта это уже не производит.
- Тебя не волнует будущее твоего друга? Наше будущее?
- Джес, мне своих проблем пока что вполне хватает.
Меня сложно вывести из себя. Но именно сейчас, когда он назвал меня так, как называет только один человек; когда его эгоизм перешел все возможные пределы; когда я просто ничего не могу сделать, чтобы защитить то, что мне дорого - я не выдерживаю.
- Да какого черта я трачу на тебя свое время?! Ты и понятия не имеешь, почему я вообще сейчас тут унижаюсь! Ты понятия не имеешь о том, что такое любовь! И я очень сильно сомневаюсь, что у тебя в жизни был человек, который был способен тебя любить по-настоящему и мучиться, не зная, где ты и что с тобой!...
Вдруг я осекаюсь. В его глазах мелькнуло что-то, что дает мне понять - я зашла слишком далеко.
- Будь на твоем месте кто-то другой, я бы уже выпустил в него всю обойму. Скажи "спасибо" Мэтту, что ты так много для него значишь. Разговор окончен!
Я выхожу из комнаты и так хлопаю дверью, что просто удивительно, что косяк остался целым.



Так. Замечательно.
Хозяйка и Полосатый куда-то сбежали. А мне так скучно, так скучно, что я соскакиваю с подоконника и неторопливо иду в другую комнату. Там живет один тип, он очень похож на ящерицу - кожаный и блестящий.
Когда я впервые его увидела, я поняла - мы не поладим. Ну, мы и не ладим. Если честно, я редко его вижу. А когда вижу, то больше всего мне не нравятся его глаза. При взгляде на меня они превращаются в тоненькие щелочки.
Но сейчас мне так одиноко, что даже если он просто будет сидеть в другом углу и смотреть на меня как обычно, то я не буду против.
Прыгаю на диван. Он сидит на другом конце. Мы друг другу не помешаем.
Яркий закатный луч солнца светит прямо в глаза. Я щурюсь. Поспать бы...
Как бы не так.
Он зачем-то двигается поближе.
Эй, я буду кусаться. И царапаться.
...Уж если взялся гладить, перчатки мог бы и снять. И вообще, одной рукой, по затылку... Я прям не знаю. Полосатый вот не стесняется. Про хозяйку я вообще молчу. Она меня тормошит так, что я потом как помятая. Я бы ему все равно этого не позволила, но все-таки я впервые вижу человека, который настолько не знает, как обращаться с кошками.
- Да, я тебе не нравлюсь.
Да, не нравишься. И твой голос тоже.
Он таки стянул перчатку. Одну. А руки у него все равно пахнут кожей. И еще чем-то странным... и неприятным. Приторным.
- Кис-кис-кис...
Я не ведусь на "кис-кис".
...
...Да. Да… Да! Вот так…За ухом. Еще... И под подбородком... и шею. Я знаю, ты можешь, у тебя это так здорово получается...
... И еще говорят, кошки гордые. Не гордые. Не всегда гордые. Знаешь, хоть я тебя и не люблю, но гладить меня у тебя получается лучше всех... Это даже несправедливо.
...
Ну вот. Кто-то идет. Я даже знаю, кто.
Хозяйка с Полосатым вернулись. Я спрыгиваю с дивана, напоследок махнув хвостом, и выхожу из комнаты. Ты знаешь, что это должно остаться между нами. Она явно не будет в восторге, если от меня будет пахнуть не табаком или ее любимыми духами, а тем, чем обычно пахнет от тебя.
Пойду, вылижусь как следует.




Самое страшное ощущение - это чувствовать себя никому не нужным.
Очередное ... пятое или шестое утро я встречаю рядом с подушкой, на которой никого нет. С абсолютно гладкой подушкой, потому что на ней никто не спал уже почти неделю.
Даже когда я неделю назад увидела, что ты заснул на клавиатуре в другой комнате, мне не было так ... одиноко. Даже тогда, до того, как ты снова появился в моей жизни, мне не было так тошно. У меня не было дорогого мне человека, единственного, для кого я что-то значу. Или больше не значу ничего.
Скрежет замка в двери.
Я вздрагиваю и, откинув одеяло, торопливо иду в коридор.
Ты стоишь, прислонившись спиной к двери, и как будто не сразу меня замечаешь.
- Привет... Я тебя разбудил?
У тебя такой усталый взгляд, что я чувствую резкий укол жалости.
- И хорошо, что разбудил... Ну проходи уже...
Медленно, не торопясь, ты проходишь в комнату. Мне кажется, что стоит тебя слегка толкнуть, и ты упадешь и заснешь в ту же секунду. Да что происходит?..
Я иду следом, обхожу тебя и крепко обнимаю. Так крепко, что у меня на глазах выступают слезы, которые, в общем, я очень старалась сдержать.
- Джес, ты чего? - все таким же усталым, но уже слегка удивленным голосом спрашиваешь ты.
- Я... просто я очень соскучилась, - я вытираю две слезы, проскользнувшие по моим щекам. - Я тебя неделю не видела... Послушай, я не могу так... я скучаю. Пожалуйста, не уходи больше.
Пауза.
Да, я знаю, знаю, я почти что слышу то, что ты хочешь сказать. Черт, я вот-вот начну злиться. Но это жестоко - набрасываться на такого уставшего человека.
- Может, поспишь? - спрашиваю я.
- Да, только недолго. А ты обещай, что не будешь плакать, - с этими словами ты вытираешь еще пару слезинок с моих щек.
Я слабо улыбаюсь.
- Обещаю.



Радоваться тут нечему, но как только ты переступил порог, мне сразу захотелось что-то сделать. Я приняла душ, переоделась, нормально позавтракала... и вернулась в комнату.
Так получилось, что я редко вижу тебя спящим. Но это выглядит так мило... Ты даже не разделся, и твоя полосатая кофта выглядывает из-под небрежно наброшенного одеяла. Я осторожно поправляю его и продолжаю смотреть, как будто хочу запомнить эти редкие моменты. Веки с длинными ресницами слегка дрожат, как будто ты видишь какой-то не очень приятный сон или только делаешь вид, что спишь.
Я бы многое отдала за то, уже прошедшее время, когда твой ноутбук стоял в этой комнате. Когда я просыпалась от стука клавиш. Когда на улице шел дождь, а мы лежали на этой кровати и болтали о всякой чуши, а ты чесал Эсси за ухом. Почему у меня такое отвратительное ощущение, что как тогда больше не будет?...



- Я долго спал?
Ты потираешь глаза и оглядываешь комнату.
- Сейчас полтретьего.
- Сколько?! - чуть ли не кричишь ты и неожиданно вскакиваешь с кровати.
Я ничего не понимаю.
- Мэтт, только не говори, что ты опять уходишь…
На моих глазах ты открываешь шкаф и начинаешь скидывать вещи в сумку.
- Не делай вид, что ты меня не слышишь! - я подхожу к шкафу и закрываю дверцу.
- Или ты мне сейчас все рассказываешь, или...
- Джес, отойди.
- Никуда я не отойду, - я чувствую, как внутри начинает кипеть ярость. - Тебе лучше все рассказать! В чем дело?!
Ты проводишь рукой по волосам, и они растрепываются еще больше.
- Джес, мне нужно уехать. В Японию.
Я на мгновение теряю дар речи.
- Что?... Зачем?
- Послушай, тебе это точно не понравится, но я ничего не могу тебе рассказать.
- Хорошо, тогда я еду с тобой, - до меня еще не вполне дошло, но я должна что-то делать.
- Нет, Джес. Это исключено.
- Что значит - исключено?! Послушай, тебе не кажется, что тебе кое-что нужно мне рассказать? Ты начинаешь куда-то уходить, причем надолго, не звонишь, а потом объявляешься с таким видом, будто ничего не произошло?!
- Есть вещи, которые тебе не нужно знать...
- Но я хочу знать. Я, черт побери, беспокоюсь за тебя!
Молчание. Пустой и снова как будто усталый взгляд.
- Мэтт, ты очень изменился за последнее время. Я не узнаю тебя.
- Джес, мне очень жаль, что так получается! Но я прошу тебя, не спрашивай ничего, потому что я не могу ничего тебе ответить!
- Да ты даже не говоришь, на сколько ты уезжаешь!
- Да потому что я сам этого не знаю!
Я смотрю в окно, пытаясь хоть как-то собрать весь этот абсурд в одно целое.
- Поставь себя на мое место. Я не знаю, зачем ты уезжаешь, и сколько тебя не будет. Ты думаешь, я привыкла, что тебя не было все это время?!
- Мне тоже очень плохо без тебя, Джес! Но пойми, моя помощь сейчас необходима, и...
Ты осекаешься, как будто только что сказал больше чем надо. Неожиданно тоненькая ниточка, за которую я, сама того не желая, ухватилась, потянулась дальше и начала приводить меня к смутной догадке.
- Так. Ты едешь за ним, да? Ты едешь за Мелло…
- Джес, я...
- Опять этот долбанный Кира.
Да, я права. Я это вижу по твоему виноватому взгляду. Или мне только кажется, что он виноватый.
- Мэтт, что происходит? - я и не жду, что ты ответишь, но я не могу молчать. Эта тишина просто раздавит меня.
- Джес, я не могу по-другому. Я должен ему помочь. Если это не сделаю я, то...
- То ты просто останешься в безопасности! Мэтт, как ты не понимаешь?! Он в любой момент переступит через тебя и пойдет дальше к своим чертовым целям! Почему ты бросаешь тех, кому ты действительно дорог?!...
Ты какое-то время смотришь на меня таким леденящим душу взглядом, что я и не знала, что ты на такое способен.
- Джес, а я думал, что ты сможешь это понять.
- Что я должна понять?! Подумай обо мне... О нас... Тебе все равно?...
Я даже не пытаюсь сдержать слезы.
- Я только хочу знать... что я тебе сделала, что ты так со мной поступаешь?...
При этих словах ты берешь сумку и идешь к коридору.
Я ничего не вижу из-за слез.
- Джес, хочешь честно? - неожиданно раздается за спиной. – Когда мы встретились, в тот вечер, мне вдруг показалось, что ты единственный человек во всем мире, который может меня понять. Но ты не понимаешь. Ты даже не хочешь попытаться. Я ошибся.
- Хорошо, что ты вовремя это осознал! - кричу я.
Хлопнула дверь.
Все кончено.



Моя хозяйка медленно сходит с ума.
Она спала полдня (вернее, только делала вид, что спала), потом сползла с кровати, долго мерила шагами комнату и уже вечером села на подоконник, взяв меня с собой, и стала смотреть в окно. Скажете, нормально? Но не четыре часа! А потом я почувствовала мокрые капли на своем затылке.
Знаете, что? Глядя на нее, я думаю, что это хорошо, что кошки не умеют ни любить, ни плакать.
… Прошло два дня…
Мне уже самой хочется завыть или заплакать. А у нее глаза уже красные и опухшие от слез. Я уже не говорю, что про меня она начала забывать…
Полосатый, ты где? Нам плохо без тебя…



Я живу одним днем. Мелкими уровнями одной большой игры под названием «Жизнь».
Больше всего на свете я хочу научиться жить по-другому. Как живут все нормальные люди. Строить планы, знакомиться с новыми людьми, думать о карьере...
А еще внушить себе мысль, что это все совсем не редкая чушь.
И избавиться от ощущения, что более неправильной вещи, чем дать так просто тебе уйти, я больше сделать не могу. И я ненавижу себя за это. Вернее, я начинаю ненавидеть себя вообще. Мне ни хорошо, ни плохо. Я в автоматическом режиме. Я хожу, дышу, ем, пью, сплю, но не живу.
Я сижу на всех лекциях, изо всех сил пытаюсь слушать голос преподавателя, а не собственные мысли.
После пар иду в библиотеку и сижу над книгами до рези в глазах, пытаясь хоть чем-то себя занять.
Несколько раз на этой неделе мне кто-то звонил. Длинный и неизвестный номер. Я не беру трубку. Но и не отклоняю. Все равно...после всего того, что мы тогда друг другу наговорили, я скорее поверю в существование внеземных цивилизаций, чем в то, что это ты. Я никогда не думала, что сказала бы такое, но я, если честно, скучаю даже по Мелло, стреляющему в плинтус. Я просто хочу вернуть время назад, не наговорить таких слов, какие я сказала тогда…
Как бы то ни было...
Ты, кажется, нашел свой смысл жизни. Дай и мне шанс найти мой.




Вечер пятницы.
Я стою у зеркала и расчесываюсь, одновременно оглядывая свое новое платье. Я все-таки заставила себя выйти сегодня из дома и провести нормальный вечер с друзьями. Друзьями, которых я толком не видела месяца полтора, и которые уже, наверное, забыли, как я выгляжу. Но мне нужно это сделать...
Я бросаю взгляд на Эсси. Она свернулась клубочком на диване и дремлет. Я чувствую какой-то странный укол жалости. Она остается одна... А я не хочу никуда идти. Еще не поздно взять и отменить...
Звонок мобильного. Поздно. Наверное, звонят уточнить, иду я или нет.
Я беру телефон и смотрю на дисплей. Опять какой-то странный длинный номер. Мне становится даже любопытно… и я нажимаю на кнопку приема.
Шорох, какие-то щелчки, непонятная речь, незнакомые голоса. Мне кажется, что говорят по-китайски или по-японски. Я не понимаю ни слова. Может быть, кто-то не туда попал?.. И я уже готова бросить трубку, как вдруг слышу голос, от которого застываю на месте.
- Джес, это ты?
Я молчу. Я просто не знаю, как реагировать, когда во рту пересохло, и я даже не в состоянии пошевелить языком.
- Джес?
- Да, это я, - каким-то странным, как будто не своим голосом, выпаливаю я.
- Я тебя не разбудил? У тебя какой-то странный голос...
- Нет, что ты... я не сплю...
Пауза.
- Ты... с тобой все хорошо? - хрипло спрашиваю я. - Где ты?
- Я в Токио, и я в норме... только я соскучился, Джес.
Я медленно сползаю вниз по стене и усаживаюсь на пол.
У меня возникает отчетливое ощущение, что сейчас, вот в этот самый момент, нет ни ссоры недельной давности, ни прошлого, ни будущего - ничего. Есть только твой голос в трубке, и только щелчки, изредка приглушающие связь, напоминают, что между нами тысячи километров.
- Я тоже очень соскучилась.
Я немного молчу.
- Мэтт, прости меня. Я была неправа. Я наговорила тебе всякой чуши. Но я очень, очень хочу, чтобы ты вернулся... как только сможешь.
- Джес, послушай меня. Завтра нужно сделать кое-что важное, а потом будет видно, но я надеюсь, что я долго не задержусь... мне бы этого не хотелось.
Я не вижу тебя, но я чувствую, что ты улыбаешься.
- Слушай, это, наверное, дико дорого - звонить... - вдруг спохватываюсь я.
- Джес, неужели ты все еще не поняла, что я предпочитаю не платить за то, что можно взломать?
Я невольно смеюсь.
- Но... все равно, у меня очень немного времени. Я взломал какую-то сеть, и вряд ли они долго будут меня терпеть. Джес, я перезвоню завтра. И еще... - ты что-то невнятно бормочешь.
- Прости, что?
- Kimi o ai shiteru. Это "Я люблю тебя" по-японски. Я люблю тебя, Джес.
- Я тоже тебя люблю.
И мне кажется, что, наверное, впервые в своей жизни я говорю эти слова, действительно чувствуя то, что хочу ими выразить.
- Пожалуйста, береги себя.
- Джес, что за чушь? Я не собираюсь тут умирать или еще что...
Я чувствую, как у меня начинают трястись руки.
- Просто скажи мне, что ты будешь осторожен.
- Я обещаю тебе, что все будет в порядке. Всего пара дней - и я буду дома.
Я машинально распускаю прическу, которую так долго сооружала. Все равно я сегодня никуда не пойду...
- Я буду ждать.




26 января.
Я запомню эту дату - сейчас, вечером, в Лос-Анджелесе идет снег. Видел бы ты... тебе бы точно понравилось. Белые хлопья тают, не долетая до земли. Эсси ошарашенно смотрит в окно. По-моему, она не в восторге от "белых мух"...
А я вдруг вспомнила, что до твоего дня рождения осталось уже меньше недели. Было бы просто здорово, если бы ты приехал сюда к этому времени, и мы будем отмечать его вместе, как тогда, еще в приюте...
Я вдруг понимаю, как я счастлива, что у меня есть ты. Два месяца назад я сказала, что мне будет "обидно", если с тобой что-то случится. А сейчас я думаю, что ты и есть смысл моей жизни. Кроме тебя и Эсси у меня никого нет.
Я улыбаюсь, потому что мне в голову пришла странная идея. Я сажусь за стол и открываю твой ноутбук. Один из них. В нем осталась запущенная игра. Он, наверное, неделю стоял здесь, не выключенный. Мне вдруг почему-то захотелось поиграть.
Как только я прикасаюсь к мышке, экран становится черным, и на нем мигает надпись "Батарея разряжена".
Черт. Наверное, ты бы тоже сейчас разозлился.
Ладно. Я оглядываю стол в поисках провода. Видимо, ты его убрал или взял с собой. Рядом с лампой лежит пачка сигарет. Интересно… а я никогда в жизни не курила. Рука сама тянется к пачке… и тут же кладет ее обратно. Там осталась одна. Когда ты вернешься, она тебе понадобится.
Я бросаю взгляд на телефон. Я уже несколько раз проверяла его, думая, что могла не услышать звонок. Но ты еще не звонил... Я изо всех сил стараюсь не беспокоиться, ведь ты обещал, и у тебя все получится…
Я ведь тоже кое-что обещала.
И я буду ждать.

@темы: фанфик, аниме

---

Артег:

[Сэтто]

Ну какбэ ассоциативный гуманоидный образ, авторская отсебятина

Рюук - тыц?

@настроение: фапательное

@темы: фанарт

---

Про L, написано под впечатлением от 25-й серии.

[Аньпин]

L
Тишина.Одиночество.Звон колокольный.
Этот дождь --- это тьма, это слёзы небес.
Я всегда одинок.Мне почти и не больно.
Безымянным останется над могилою крест.

Только Кира над гробом моим рассмеётся,
Так уверен, что он наконец победил.
Но сторицей не раз ему смех тот вернётся,
в том числе и за тог, что он богом себя возомнил.

Но сейчас --- просто дождь, тьма и вода.
И чего-то особенно громки сегодня
Колокольные звоны.Как будто судьба
Через них возвещает мне волю Господню.

@музыка: "System Of A Dawn" --- " Lonely Day"

@настроение: Cevhfxyj-ltghtccbdyj-dct,ziyjt

@темы: "Аниме", аниме

---

[Aizawa]

Заглавие: Новый мир. Дети
Автор: Aizawa
Бета: J.Raiden
Фэндом: DN
Персонажи: Миками, Такада, Миса, неявно – все, кого найдет читатель
Жанр: три драббла.
Рейтинг: G
От автора: Childish games.
Размещение: если вдруг соберетесь, то лучше предупредите ^^.




Рыцарь

Почти каждый день своего детства Миками очень хочет умереть – но все-таки живет.

Миками перестает верить матери, когда приятель во дворе – приятелю уже пять, он старше на год, он выше на дюйм, он почти всемогущ - смеется, когда Теру грозит пожаловаться маме: «Придурок, ты думаешь, она Бэтмен?»

Миками перестает верить учителям, когда второгодник из параллельного класса, взглянув на охватывающую предплечье Миками повязку старосты, только хмыкает – и коротко бьет под дых, а когда Миками сгибается пополам, ловя ртом раскаленный воздух, добавляет локтем по затылку.

Многие годы после ему удается верить в разное - в белковую пищу и тренажеры; в правильный режим дня; в строгие костюмы, начищенные ботинки, в университетский диплом...
Дольше всего, пожалуй, он верит в юриспруденцию.
Аккуратные столбцы иероглифов в толстых томах законов и комментариев окружают человека, как крепостные стены; шелест, наполняющий зал, когда входит судья, звучит зовом трубы; слова, которые становятся чьей-то судьбой, смертоносны, как верный меч.
Разве что необходимость подбирать доказательства немного смущает Миками Теру. Каждый раз перед заседанием он боится, что не сумеет растолковать главного: смягчающих обстоятельств - нет; причин для снисхождения - нет, прощения тем, кто угрожает слабому, - нет.
Судьи – всего лишь люди; взрослые, иногда они не понимают того, что очевидно любому обиженному ребенку.

…Через несколько дней после того как Миками получает тетрадь, ему снится Господь.
У Господа красные глаза и холодные цепкие пальцы. Господь открывает перед ним новую, чистую страницу и говорит ему – маленькому, смертному, запутавшемуся в правилах, процедурах и аргументах:
- Суду не нужны доказательства. Опасен любой.
В этот момент Миками понимает, что наконец обрел того, кому обречен верить до самого конца.


Богиня


Несколько раз за время беседы Миками порывается заговорить о справедливости. Об очищении огнем и ужасом, пройдя через которое, мир преобразится и обновится. О боли каждой безвинной жертвы, которую ощущает Ками, боли, направляющей его руку и заставляющей карать – без пощады.
- Вы бы видели их лица, Такада-сан, - снова и снова начинает он. – Лица родителей девочки после суда. Тому подонку, который её…
Он кашляет, а может быть, даже всхлипывает (Такада искренне надеется, что все-таки кашляет). Такада слегка морщится и чуть-чуть отодвигает трубку от уха – на линии и так идут помехи.
- Такада-сан, его приговорили всего к шести годам. Всего. И если я могу хоть как-то…
Такаде хочется спросить его: «Может, хватит?» - но для этого она слишком хорошо воспитана и слишком долго работала журналисткой.
Ловя далекий срывающийся голос, доносящийся из телефонной трубки, она думает, что профессиональная сдержанность - это не так уж плохо.
Богине нового мира пригодится умение благосклонно выслушивать речи служителей.
Прикрыв глаза, Такада Киеми изредка кивает – чисто автоматически.

Похищенная принцесса

- Все равно он любит только меня! И мы поженимся! Я приглашаю тебя, - кричит она, - на свадьбу!
Она сидит на подоконнике и раскачивается, свесив одну ногу вниз, а вторую подтянув к подбородку. Ее ухоженная кожа настолько ровная и белая, что кажется, будто голые коленки светятся в темноте. Помада в уголках рта размазалась, пушистые волосы растрепались, челка прилипла к влажному лбу. Сейчас она хороша, как никогда – и как никогда похожа на школьницу, впервые в жизни перебравшую спиртного.
Она помахивает в воздухе почти опустевшей бутылкой, и смеется, запрокидывая голову, и снова кричит в темноту торжествующие, победные слова. Она отпивает еще глоток и вдруг замечает, что черные ветки, крыльцо ресторанчика, апельсиновые огоньки фонарей сдвинулись с мест и начали медленно кружиться. Пытаясь остановить это кружение, она утыкается лицом в ладонь. От этого становится только хуже.
...Миса и раньше не могла похвастаться хорошей памятью – а сейчас ее мысли и вовсе похожи на большой дом, где свет горит только в некоторых окнах. За последние годы Миса отказалась от слишком многих воспоминаний, и теперь часто не может с уверенностью сказать, что случилось с ней на самом деле, что - было эпизодом в одном из фильмов, где Миса играла, а что - просто приснилось Мисе-Мисе.
Но ощущение ладони, прижатой к глазам, воскрешает в памяти смутный образ плотно прилегающей к коже маски, и безжалостный механический голос, раз за разом требующий от нее чего-то, чего Миса-Миса никак не может позволить, воскрешает страх, и слепоту, и другие плохие вещи. Настолько плохие, что Миса не хочет думать о них ни думать, ни вспоминать.
Наверное, она бы могла бы назвать это липкое ощущение – символом, но слова «символ» Миса-Миса не помнит тоже.
Она просто опускает руку, откидывается на подоконнике, смотрит на пляшущие огоньки широко открытыми глазами.
Халль и Такада ушли, и вечерний сумрак сомкнулся за их спинами. Так что ответить ей некому, - но Миса не умолкает.
- Мы поженимся! – кричит она темноте. – Мы все равно поженимся!
И тоненько смеется.

@темы: фанфик